ПОД ЗНАМЕНАМИ НАПОЛЕОНА И АЛЕКСАНДРА: ИСПАНСКИЕ СОЛДАТЫ В РОССИИ В 1812 ГОДУ

Статья посвящена необычной судьбе испанцев, участвовавших в походе Наполеона на Россию в 1812 г. Солдаты и офицеры испанских батальонов, составленных в основном из бывших военнопленных, массово переходили на русскую сторону, что вызвало беспрецедентное решение - сформировать из них особый полк имени императора Александра I в подкрепление союза между Россией и Испанией.

The article is devoted to the uncommon destiny of the Spaniards, who took part in Napoleon's campaign against Russia in 1812. Soldiers and officers of the Spanish battalions were mainly staffed of the former prisoners of war who had gone across to the Russian side. This gave rise to an unprecedented decision - to raise a special regiment named after Emperor Alexander I in order to strengthen the alliance between Russia and Spain.

Ключевые слова: Отечественная война 1812 г., испанцы в наполеоновской армии, полк имени Жозефа Бонапарта, испанский императорский Александровский полк.

Как известно, в 600-тысячной Великой армии Наполеона, которая вторглась в Россию в июне 1812 г., собственно французов было меньше половины. Остальные были представителями союзных и покоренных европейских народов - поляки, итальянцы, немцы, австрийцы... Не зря в России стали говорить о нашествии "двунадесяти языков". По замыслу Наполеона, все эти многонациональные формирования должны были символизировать единство Европы под эгидой французского императора. Были среди них и испанские части. Они, однако, были особыми - состояли в основном из бывших военнопленных, да и судьба им была уготована необычная.

Ведь к этому времени в Испании уже несколько лет шла необъявленная народная война против Наполеона и он был вынужден держать там почти 300 тыс. солдат. Как же испанцы оказались на службе во вражеской армии?

Еще в 1807 г., понимая, что монархи Португалии и Испании не будут в ущерб собственным интересам соблюдать континентальную блокаду Англии, Наполеон решил подчинить их своему диктату. Вначале он добился согласия испанского короля на пропуск своей армии в Португалию и под этим предлогом наводнил Испанию французскими войсками. Одновременно, чтобы максимально ослабить испанскую армию, Бонапарт потребовал направить ее лучшую дивизию (около 15 тыс. человек) под командованием генерал-лейтенанта маркиза де Ла Романа на балтийское побережье для его охраны от английского флота. Эта дивизия была включена в корпус маршала Бернадота и расквартирована в Дании, в основном на островах Фюн и Зеландия, а также в Ютландии.

---

Сагомонян Александр Артурович - д-р ист. наук, профессор, зав. кафедрой МГЛУ.

---

Когда до маркиза де Ла Романа дошли вести о вынужденном отречении испанских Бурбонов и провозглашении королем брата Наполеона - Жозефа Бонапарта, о последующем восстании 2 мая 1808 г. в Мадриде, он решил возвратиться на родину, чтобы сражаться с французами. Это решение встретило поддержку большинства солдат и офицеров его дивизии. Де Ла Романа сумел вступить в контакт с командованием английского флота, в полной тайне погрузить на корабли расположенные на островах войска и вывезти их в Испанию. По прибытии они вместе с английской армией сразу же вступили в бой с французами¹.

Оставшиеся в Зеландии и Ютландии несколько тысяч человек (точных данных нет) были окружены и разоружены французами. От них потребовали присягнуть навязанному Наполеоном Испании королю Жозефу Бонапарту. Большинство отказалось. После этого они были направлены в лагерь для военнопленных под Гамбургом. Вскоре к ним прибыло "пополнение" - солдаты и офицеры, взятые в плен в самой Испании. Условия содержания в лагере были тяжелыми, пленные страдали от голода, холода, эпидемий. Это продолжалось почти четыре года.

В 1812 г. Наполеон, готовивший вторжение в Россию, решил - прежде всего, из политических соображений - привлечь к нему испанцев: несмотря ни на что, Испания номинально была союзным государством. Военнопленным было предложено присягнуть королю Жозефу, вступить в полк, носящий его имя, и принять участие в русском походе. Как грубовато, но справедливо пишет современный испанский романист А. Перес-Реверте, им "предложили на выбор - либо и дальше гнить заживо, либо напялить синий мундир (на самом деле белый с зеленым. - А. С.) и отправляться на войну" [2. С. 25]. Большинство выбрало второе.

Они были зачислены в состав испанского полка имени Жозефа Наполеона Великой армии (формально он был создан еще в 1809 г.). Полк состоял из четырех батальонов - 82 офицера, 2972 нижних чина. Поскольку многие военнослужащие оказались в нем против своей воли и французское командование не питало к ним большого доверия, полк был разделен на две части и разведен по разным соединениям: два батальона были включены в 1-й армейский корпус, другие два - в 4-й. Командиром полка был французский офицер полковник Жан-Батист де Чуди, его заместителем - также француз, Жан-Батист Дорей; командирами батальонов были испанские офицеры - Хосе Сансо, Алехандро О'Доннелл, Рамон Дюсер и Рафаэль де Льянса [3]². Последний оставил дневник, где подробно описал весь свой боевой путь [5]³.

С самого начала обнажились драматические противоречия между официально объявленными Наполеоном целями войны с Россией и реальной картиной событий. Льянса свидетельствует: "В выпущенном французами манифесте говорилось, что французская армия подняла оружие против русских тиранов - угнетателей Польши, чтобы восстановить там гражданские права и свободы, что население Литвы рассматривает французскую армию как армию освободителей и как силу, призванную разбить цепи рабства, в которые его заковали русские варвары. Каждый, кто прочел бы этот манифест и увидел бы разграбленные дома и деревни, перебитый скот, уничтоженные поля, кто узнал бы, что сам французский император дал своим солдатам разрешение на грабеж, поскольку с момента вступления на русскую территорию прекратились выплаты содержания и выдачи рационов, и поэтому солдаты, чтобы выжить, должны были грабить, - по меньшей мере, рассмеялся бы над этим манифестом. Эта свобода воровства была причиной чу-

---

¹ Поэтому вряд ли правы французские историки, утверждавшие, что "Ла Романа [...] дезертировал и бежал на английских кораблях" [1. С. 163].

² По некоторым данным, были и другие испанские подразделения. Уточнить это невозможно, так как весь архив наполеоновской армии был сожжен в Орше во время отступления [4. С. 607].

³ Этот дневник, написанный по следам событий, около 200 лет хранился в семье автора и был впервые опубликован одним из его потомков несколько лет назад.

---

довищного беспорядка, невиданного ни в какой другой армии, поскольку солдаты оставляли свои ряды, чтобы грабить дома и местечки в окрестностях дорог, по которым шла армия" [5. Р. 48].

Многие солдаты иностранных формирований наполеоновской армии не горели большим желанием воевать в России, а для испанцев служба Наполеону в будущем могла обернуться не просто бесчестьем и позором, но смертью. Перес-Реверте так передает размышления солдат испанского полка: "Жутко себе представить, какого натерпимся сраму, когда явимся домой и скажем, где воевали, а главное - за кого [...] Стоит только кончик уха выставить где-нибудь на границе [...] как на ближайшем пустыре бытие наше и кончится" [2. С. 43 - 44]. Дезертирство из испанского полка началось сразу же после вторжения в Россию, есть сведения, что уже при переходе через Неман было расстреляно пять испанцев. Е. В. Тарле справедливо отмечал, что дезертирство "особенно повальный характер имело в испанских полках, которые, ненавидя Наполеона лютой ненавистью, были принуждены идти с ним в Россию [...] На свое дезертирство они не могли не смотреть, в подавляющем большинстве случаев, как на свой патриотический долг перед далекой их родиной, истерзанной Наполеоном" [6. С. 261].

Злосчастную судьбу испанцев в наполеоновской армии отразил в своей записной книжке участник русского похода французский капитан Ж. -Р. Куанье - солдат империи, как он себя называет. Трагедия произошла на переходе от Вильны к Витебску. Куанье было поручено доставить 700 человек, отставших от своих частей, из которых 133 были солдатами испанского полка. "Наступила ночь. И тут я стал замечать, что мои дезертиры начинают ускользать в чащу леса [...] Я поскакал галопом, чтобы вернуть их назад [...] Вдруг солдаты повернулись ко мне и начали в меня стрелять! [...] Заговорщики были из полка Жозеф Наполеон, все без исключения испанцы. Их было 133. Ни один француз не замешался среди этих разбойников. Испанцев схватили, обезоружили". Потом их заставили тянуть жребий - черные и белые билеты. "Полковник сказал: "Вы воровали, вы поджигали, вы стреляли в своего офицера; закон присуждает вас к смертной казни. Я мог бы расстрелять всех вас, но половину я пощажу"". В результате 62 человека, вытянувшие черные билеты, были расстреляны [7. С. 42 - 44].

Немало было и попыток сдаться в плен русским. Вот что писал об этом в своих записках офицер русской армии А. И. Антоновский: "К полудню удалые гродненцы притащили человек 200 сброду, в том числе и несколько гишпанцев с офицером. Они передались добровольно в наши руки и говорили, что, будучи взяты французами в плен в делах Гишпании, Наполеон под угрозой смертной казни принудил их служить во французской службе [...] Притом рассказывали: вошедши в Россию, все гишпанцы искали случая передаться к нам; но многие из товарищей их попали в важную ошибку. Не зная, что здешний край от границ России населен поляками, которые не расположены к русским, и спрашивавших проводить к нашим войскам поляки провожали к французским, и много таким образом погибло. Гишпанский офицер много рассказывал нам подобных происшествий, а между тем и то, что польские паны весьма дружественно и с необыкновенным уважением принимают французов, называя их своими избавителями" [8. Док. N 35].

Однако когда дело доходило до сражений, испанцы неизменно выказывали природное мужество и воинскую доблесть. Так, в бою за Шевардинский редут 24 августа 1812 г., по словам адъютанта Наполеона Сегюра, именно упорство испанского полка позволило удержать это укрепление после контратаки русской пехоты [9. С. 105].

В Бородинской битве испанский полк активного участия не принял. Его часть, входившая в состав первого корпуса, была направлена в район деревни Семеновское; потери составили 36 человек, в основном от огня артиллерии [10. С. 260 - 265]. Федор Глинка писал об испанцах: "К Фрияновой же дивизии (т.е. дивизии

---

под командованием генерала Л. Фриана. - А. С.) принадлежит и полк испанский Иосифа Наполеона. С роскошных долин Андалузии он перенесен каким-то волшебством в суровые поля подмосковные; и вот одетый в белые мундиры этот полк, ярко отличаясь от прочих, идет белою колонною по черным огаркам погорелой деревни [Семеновское]" [11. С. 218].

После Бородина два испанских батальона полковника де Чуди были включены в авангард маршала Мюрата. На пути к Москве испанцы практически не выходили из тяжелых боев с организованно отходящей русской армией и понесли значительные потери: было убито и ранено 12 офицеров и 253 нижних чина. Среди раненых был сам де Чуди, а среди убитых - командир батальона Рамон Дюсер [5. Р. 65]. Два других испанских батальона, из 4-го корпуса, отличились в сражении у Малоярославца [5. Р. 89].

Русское командование конечно же учитывало "ахиллесову пяту" наполеоновской армии - вынужденный характер участия большинства иностранных солдат в русском походе и факторы, с этим связанные. При Главной квартире русской армии с самого начала действовала походная типография, печатавшая в том числе листовки, обращенные к солдатам армии Наполеона, особенно не французам. До нас дошли листовки, адресованные итальянским, немецким и другим солдатам, в которых их призывали "вернуться на родину или найти пока убежище в России" (т.е. дезертировать или сдаться в плен). Сохранились и воззвания к выходцам с Пиренейского полуострова.

Как указывается в сборнике "Листовки Отечественной войны 1812 года", выпуск листовок, обращенных к испанцам и португальцам, так же как и пропаганда освободительного движения на Иберийском полуострове, занимал важнейшее место в агитационных усилиях походной типографии на всем протяжении войны. Испанцы и португальцы, против своей воли вовлеченные в состав армии Наполеона, представляли наиболее благодатную почву для русской агитации. Уже в начале июля 1812 г. русским командованием была издана не дошедшая до нас листовка, упоминание о которой мы находим в одном из приказов М. Б. Барклаяде-Толли. "По полученным мною сведениям, - писал военный министр, - испанцы и португальцы, находящиеся во французской армии, единственно потому не передаются к нам, что сомневаются, получат ли от нас способы к возвращению в свое отечество. Для удостоверения их в сем сочинена прокламация, экземпляры коей на испанском и португальском языке при сем препровождаю". С начала августа печатание агитационных материалов, рассчитанных на испано-португальский контингент, еще более расширилось. Систематически издавались большими тиражами известия об успехах английских войск и партизанских формирований в Испании [12. С. 38 - 39].

Вот что было написано в листовке, выпущенной в первой половине августа: "22 июля лорд Веллингтон одержал [в Испании] решительную победу над французской армией, предводительствуемой маршалом Мармоном [...] Полное освобождение полуострова будет ее следствием [...] Испанцы и португальцы! Оставьте, наконец, знамена вашего смертельного врага, служите отныне только делу вашей родины и религии, последуйте примеру благородных усилий ваших соотечественников, и Провидение благословит ваше славное предприятие.

Император Александр, друг всех угнетенных народов, предлагает вам средства, переправившись через море, снова увидеть родную землю и освободить ее от иноземного порабощения" [12. С. 38].

Другая листовка призывала: "Испанские и португальские солдаты! Ваши законные государи и ваша любимая отчизна желают, чтобы вы оставили знамена презренного Наполеона. При любой возможности сдавайтесь русским войскам, которые примут вас, как братьев, и вскоре вернут вас к родным очагам, к вашим

---

семьям. Солдаты! Русские вас любят, уважают и ожидают с нетерпением; родина верит в вашу верность. Не обманите ее ожиданий!" [13].

Однако самой действенной пропагандой были боевые успехи русской армии и та чудовищная катастрофа, которая постигла французов после оставления Москвы. Свидетельство Рафаэля де Льянсы - лишь одно из многих: "Голод был страшным! [...] Вначале стали массово умирать лошади, которые сразу же становились пищей для людей [...] Очень рано пришли настоящие северные морозы, которых мы до тех пор не знали. Они довершили ужасающую картину - ежедневно из-за голода, холода и мучений на дороге оставалось более трех тысяч мертвецов. Потерявшие человеческий облик люди не обращали внимания на своих товарищей, которые садились или ложились на дорогу, чтобы никогда уже не подняться. Единственным "актом милосердия", который имел место, было раздеть человека до того, как он умрет, чтобы забрать деньги или одежду, если она была еще пригодной. А многим, кто сопротивлялся в последний момент, - я видел это своими глазами - помогали умереть ударом кулака или приклада, чтобы было легче раздеть их или снять сапоги или башмаки, которые особенно ценились" [5. Р. 91].

Число испанцев, разными способами покинувших Великую армию, увеличивалось день ото дня. Случаи перехода испанских солдат на русскую сторону имели место уже в августе-сентябре 1812 г. А к началу октября только в Псковской губернии находились 1198 испанцев и португальцев [12. С. 8]. Испанцев приказано было содержать лучше других пленных в уважение к их борьбе против Наполеона [14. С. 66]. По высочайшему повелению, суточное содержание "нижних чинов испанской нации" было в три раза выше, чем у других военнопленных: 15 коп. и 5 коп. соответственно [15. С. 16].

Р. де Льянса описывает и обстоятельства своего пленения. В ноябре его батальон был включен в арьергард французской армии под командованием маршала Нея. 18 числа в сражении под Красным французы были разбиты, сам Льянса серьезно ранен. Оставшиеся на поле боя несколько тысяч человек, в том числе испанцы, оказались в окружении. Прибывший русский полковник Голицын, обращаясь к Льянсе, предложил сдаться в плен. "Я ответил ему: "Сеньор, перед вами несчастный испанец!" [...] Услышав это, он прервал меня: "Испанец! Мой император не считает испанцев пленными. Наши страны связаны тесным союзом⁴. Все испанцы, которых судьба приведет к нам, находятся под защитой русской армии"". После этого испанским солдатам предоставили удобный ночлег, а затем отправили в Главную квартиру русской армии. Всю дорогу сопровождавшие их казаки кричали: "Испанцы! Испанцы!", чтобы избежать каких-либо эксцессов. В Главной квартире Льянсе подробно разъяснили императорский указ о защите испанцев, оказавшихся во французской армии. Он и его соотечественники были снабжены одеждой и деньгами, а затем направлены на юг, в Курскую губернию, где они провели всю зиму. Им было обещано возвращение на родину [5. Р. 93 - 97].

Ввиду большого количества сдавшихся в плен испанских и португальских солдат в конце 1812 г. было принято решение сформировать из них отдельный полк для участия в войне против Наполеона. В ноябре управляющий военным министерством князь А. И. Горчаков писал М. И. Кутузову: "Государь император, желая поддержать связь с восстановившеюся испанскою державою, соизволяет, чтобы все пленные испанцы и португальцы были собираемы в Санкт-Петербурге. Они по прибытии сюда [...] будут формироваться в батальоны и останутся до весны, а с открытием коммуникации будут отправляемы отсюда в свое отечество [...] На том основании покорнейше прошу вашу светлость... всех пленных испанцев и португальцев отсылать в Санкт-Петербург" [13].

---

⁴ Имеется в виду подписанный в Великих Луках в июле 1812 г. договор между Россией и Испанией о совместных военных действиях против Наполеона [16. С. 495 - 497].

---

2 мая 1813 г. в пятую годовщину Мадридского восстания против Наполеона солдаты новообразованного испанского императорского Александровского полка приняли присягу на верность Кадисским кортесам (которые в Петербурге считались единственной законной властью в Испании, в то время как король Фердинанд еще находился во французском плену). Знамя полка с изображением Андреевского креста и батальонные штандарты были торжественно освящены 19 июля в дворцовой церкви в Царском Селе в присутствии супруги Александра I императрицы Елизаветы Алексеевны и вдовствующей императрицы Марии Федоровны. Знамя было вышито лично вдовствующей императрицей. Командиром полка был назначен подполковник А. О'Доннелл (бывший командир батальона полка Жозефа Бонапарта; перешел на русскую сторону вместе с тремястами испанцев в декабре 1812 г. в Вильне). В составе полка было три батальона - девять офицеров, 115 унтер-офицеров и 1908 нижних чинов. Солдаты и офицеры были вооружены русским оружием и одеты в зеленые русские мундиры. Церемония освящения знамен завершилась торжественным прохождением полка перед императрицами и большим портретом испанского короля Фердинанда VII [12. С. 8; 5. Р. 114 - 116, 142, 155 - 156]. Кстати сказать, на острове Святой Елены Наполеон утверждал, что Фердинанд VII полностью поддерживал его планы в отношении России и даже предлагал своего брата Дона Карлоса в качестве командира испанских частей Великой армии в русской кампании [17. С. 696].

30 июня 1813 г. на семи английских транспортах Александровский полк из Кронштадта был отправлен в Испанию. Напутствуя соотечественников, испанский посол в России говорил: "Ступайте, спешите и довершайте изгнание неприятеля, попирающего еще часть прекрасной нашей земли" [12. С. 8]. В 1813- 1814 гг. в Испанию было переправлено еще около полутора тысяч испанских и португальских солдат.

Но родина неласково встретила своих хлебнувших лиха сыновей. Вернувшийся из французского пленения король Фердинанд VII свои именины (день Святого Фердинанда) 30 мая 1814 г. отметил декретом, по которому пожизненному изгнанию из страны подлежали все испанцы, признавшие в свое время власть короля Жозефа (их презрительно называли "жозефины"). Поэтому Александровский полк подлежал расформированию, а все офицеры выше звания лейтенанта - высылке. Однако благодаря вмешательству русского посла в Мадриде Д. П. Татищева, входившего в круг приближенных к королю лиц и имевшего на него определенное влияние, в отношении подполковника О'Доннелла и других офицеров было сделано исключение, полк был восстановлен и стал регулярным воинским подразделением королевской армии. Название Александровского он носил до 1823 г.

Намного более трагичной была судьба нескольких сотен испанцев, оставшихся в армии Наполеона. Они познали все ужасы отступления из России, и лишь единицы сумели в конце концов, пройдя через всю Европу, вернуться домой.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. История XIX века. В 8 т. / Под ред. Э. Лависса и А. Рамбо. М., 1938. Т. 1.

2. Перес-Реверте А. Тень орла. М., 2003.

3. Власов К. Расписание Великой армии на начало русской кампании 1812 г. // Интернет-проект www.1812.ru

4. Манфред А. З. Наполеон Бонапарт. М., 1989.

5. De Llanza у de Valls R. Un espanol en el ejercito de Napoleon. Diario de ... capitan del antiguo Regimento de Infanteria de Guadalaxara. Madrid, 2008.

6. Тарле Е. В. Отечественная война 1812 года. Избранные произведения. М., 1994.

7. Записная книжка капитана Куанье - солдата империи // Воин. 2000. N 1.

8. Отечественная война 1812 г. Сб. документов и материалов / Сост. Е. В. Тарле, А. В. Предтеченский. М., 1962.

9. Сегюр Ф. -П. Поход в Россию. Записки адъютанта императора Наполеона I. Смоленск, 2003.

---

10. Земсков В. Н. Битва при Москве-реке. М., 2001.

11. Глинка Ф. Н. Письма русского офицера. М., 2009.

12. Листовки Отечественной войны 1812 года. Сб. документов / Сост. и комм. Р. Е. Альтшуллер, А. Г. Тартаковский. М., 1962.

13. Испанские солдаты в русских мундирах // http://spalex.narod.ru/rus_esp/esprus_2mayo.html

14. Тепляков С. А. Век Наполеона. Реконструкция эпохи. Барнаул, 2011.

15. Бессонов В. А. Нормативные документы, определявшие содержание военнопленных в Российской Империи в 1812 г. // Отечественная война 1812 года. Источники. Памятники. Проблемы: Материалы конф. Бородино, 1999.

16. Внешняя политика России XIX и начала XX века. Документы Российского МИДа. М., 1962. Сер. 1.Т. 6.

17. Лас-Каз, граф. Мемориал Святой Елены. М., 2010. Кн. 1.