ПРЯМОЕ ДЕЙСТВИЕ КОНСТИТУЦИИ КАК ПРОБЛЕМА В ЮРИСПРУДЕНЦИИ

КАЧЕСТВО РАБОТЫ: 87%

Закрепленное в законодательстве Республики Беларусь положение о высшей юридической силе и прямом действии Конституции означает, что все конституционные нормы обладают верховенством над другими законами и подзаконными актами, в силу чего суды при разбирательстве конкретных судебных дел должны руководствоваться в необходимых случаях Конституцией Республики Беларусь.
 

В целях реализации данного положения ст. 112 Конституции Республики Беларусь представляет суду право, которое одновременно является и его обязанностью, в случае установления им при рассмотрении конкретного дела несоответствия нормативного акта Конституции принимать решение в соответствии с Конституцией и ставить в установленном порядке вопрос о признании данного нормативного акта неконституционным. Казалось бы, все логично, но внимательный анализ ч. 2 ст. 112 Конституции, сопоставление ее с другими конституционными нормами позволяет усомниться в этом. Думается, что буквальное содержание анализируемой конституционной нормы не в полной мере соответствует сложившимся на данный момент особенностям организации судебной власти в Республике Беларусь, специфике деятельности отдельных ее элементов. Если называть вещи своими именами, то установление судом факта "… несоответствия нормативного акта Конституции" есть не что иное, как признание данного акта неконституционным. Но согласно ст. 116 Конституции единственным органом, осуществляющим контроль за конституционностью нормативных актов в государстве, является Конституционный Суд. Ссылки отдельных авторов на то, что "… суд (имеется в виду любой суд, кроме Конституционного (скобки авт. - П.К.) не признает, что закон не соответствует Конституции - это устанавливает Конституционный Суд. Суд просто не применяет такой закон"¹ вряд ли состоятельны, так как в противном случае возникает вопрос: на каком основании нормативный акт, не признанный неконституционным, не применяется? Кроме того, имеют место определенные сомнения и в обеспечении единства законности в государстве, если все суды Республики Беларусь начнут на практике активно реализовывать данную конституционную норму, поскольку это требует высочайшей профессиональной подготовки, а ведь надо прямо признать, что уровень профессионализма в наших судах порой недостаточный. Поэтому в отличие от некоторых авторов, высказывающих сожаление по поводу того, что на практике вопрос о проверке конституционности нормативных актов судами общей юрисдикции, хозяйственными судами в сложившейся ситуации ставится крайне редко², следует только приветствовать.

Все вышеизложенное, однако, вовсе не означает, что суды общей компетенции, хозяйственные суды устраняются от процесса контроля за соответствием действующего законодательства Конституции. Напротив, ответственность за состояние законности в сфере нормотворчества лежит на всех структурных элементах судебной власти. И чем активнее суды будут использовать свое право на обращение в Конституционный Суд на предмет проверки соответствия Конституции нормативных правовых актов, тем более совершенной будет вся система действующего законодательства, тем более авторитетной будет сама судебная власть. Очень важно в этом плане системное функционирование судебной власти. При сохранении единства всей судебной системы необходимо установить и законодательно закрепить сферы функциональной ответственности и компетенции отдельных "ответвлений" судебной власти. И достичь этого возможно путем внесения некоторых изменений в действующее законодательство.

Необходимо "поправить" ч. 2 ст. 112 Конституции, изложив ее таким образом, чтобы она однозначно регламентировала действия судей: если при рассмотрении конкретного дела суд придет к выводу о несоответствии нормативного акта Конституции либо усомнится в его конституционности, он приостанавливает рассмотрение дела и ставит в установленном порядке вопрос о признании данного нормативного акта неконституционным. Подобная формулировка данной нормы Конституции позволит решить две проблемы.

Во-первых, поставить все на свои места в механизме контроля за соответствием нормативных актов Конституции, так как суды общей компетенции, хозяйственные суды в новой ситуации будут только "отлавливать", по их мнению, неконституционные нормы, предоставляя право решать их судьбу единственно уполномоченному на то органу - Конституционному Суду. Ведь нынешняя редакция ч. 2 ст. 112 Конституции, повторюсь еще раз, фактически предоставляет право решать вопрос о неконституционности того или иного нормативного акта любому суду.

Во-вторых, предлагаемая формулировка данной статьи "раскрепостит" нашего судью, снимет с его плеч груз ответственности за судьбу "сомнительной" нормы, акта, так как им только ставится вопрос об их конституционности, а окончательное решение будет выноситься специально учрежденным компетентным органом. Ведь не секрет, что сегодня одной из причин, удерживающих судью от реализации полномочий, предоставленных ему ч. 2 ст. 112 Конституции, является как раз боязнь того, что Конституционный Суд впоследствии не согласится с толкованием Конституции данным судьей и это потребует отмены вынесенного им решения, что, в свою очередь, не добавит авторитета судье.

Против такой постановки вопроса высказываются, по крайней мере, два возражения. Одни авторы обязательное обращение судей в Конституционный Суд по поводу нормативного акта, вызвавшего сомнения в его конституционности, расценивают как нарушение принципа прямого действия Конституции³. Думается, что данный вывод не является бесспорным, так как реализация конституционных норм возможна "… путем применения норм Конституции совместно с нормами отраслевого законодательства и путем самостоятельного применения конституционных норм органами государства и общественными организациями. Первая из названных форм находит широкое применение на практике. Что касается самостоятельного применения норм Конституции, то эти случаи довольно редки"⁴. Конкретизация в предписаниях иных отраслей права - необходимый процесс, связанный с реализацией конституционных норм, который обусловлен тем, что нормы Конституции имеют высокую степень обобщенности. С другой стороны, как будет показано ниже, прямое действие Конституции вовсе не отменяется - оно лишь приостанавливается на определенное время.

Другие авторы возражают против запроса в Конституционный Суд по причине того, что он увеличивает сроки рассмотрения дел в судах, то есть нарушает права человека⁵. Но права человека еще больше пострадают, если самоуверенный судья неправильно истолкует Конституцию и примет решение, которое в конечном счете (порой, спустя длительное время) будет отменено. И кто должен нести издержки допущенной, хотя впоследствии и исправленной, ошибки?

Требуют определенной корректировки также нормы законодательства, регламентирующие порядок постановки вопроса о признании нормативного акта неконституционным. В соответствии с установленной ныне действующим законом процедурой сегодня судья единолично обратиться с предложением непосредственно в Конституционный Суд не может - это вправе сделать только Верховный Суд либо Высший Хозяйственный Суд. Но почему? Из-за боязни, что судья, пришедший в процессе анализа применяемых норм к выводу об их несоответствии Конституции, не сможет процессуально грамотно оформить запрос в Конституционный Суд? Не является ли это еще одной причиной того, что судьи очень редко на практике используют право постановки вопроса о проверке соответствия нормативного акта Конституции? Не ведет ли это к "обюрокрачиванию" процедуры контроля за конституционностью нормативных актов в государстве? Думается, что круг субьектов, правомочных обратиться в Конституционный Суд с предложением о проверке конституционности нормативного акта, должен быть расширен. Такое право необходимо предоставить судье, непосредственно "вычислившему" норму, по его мнению, не соответствующую Конституции. Ведь кто, как не судья, непосредственно рассматривающий конкретное дело, способен квалифицированно изложить причины, в силу которых и возникло у него сомнение в конституционности конкретного нормативного акта (его части).

Реализация вышеизложенного возможна при условии дополнения процессуального законодательства. Сегодня ни Гражданский процессуальный кодекс Республики Беларусь (далее - ГПК), ни Уголовно-процессуальный кодекс Республики Беларусь (далее - УПК) не представляют возможности суду приостановить производство по делу, если нормативный акт, который подлежит применению, по мнению суда противоречит Конституции. Представляется, что соответствующие статьи ГПК и УПК, обязывающие судью приостановить производство по делу в случае невозможности его рассмотрения до разрешения другого дела, рассматриваемого в гражданском, уголовном или административном порядке, должны быть дополнены нормами, подобно Хозяйственно-процессуальному кодексу Республики Беларусь (ст. 90), возлагающими на судью аналогичную обязанность в случае, если решение по делу невозможно до разрешения вопроса, рассматриваемого в порядке конституционного судопроизводства. И только после рассмотрения Конституционным Судом вопроса о конституционности нормативного акта производство по делу возобновляется и разрешается в зависимости от заключения Конституционного Суда.

Воплощение в жизнь данных предложений, думается, позволит, с одной стороны, поднять авторитет судебной власти, с другой - реализовать на практике принцип верховенства Конституции.

Карней Петрович,
старший преподаватель
Белорусского института правоведения

5 См.: Алексеева Л.Б., Жуйков И.И., Лукашук И.И. Международные нормы о правах человека и применение их судами Российской Федерации. М., 1996. С. 58.

© Юстиция Беларуси, №6 2002

РАБОТА ДОБАВЛЕНА В КОЛЛЕКЦИЮ: 13 ОКТЯБРЯ 2003