300 лет математическому образованию в России

Актуальные публикации по вопросам школьной педагогики.

NEW ПЕДАГОГИКА ШКОЛЬНАЯ


ПЕДАГОГИКА ШКОЛЬНАЯ: новые материалы (2024)

Меню для авторов

ПЕДАГОГИКА ШКОЛЬНАЯ: экспорт материалов
Скачать бесплатно! Научная работа на тему 300 лет математическому образованию в России. Аудитория: ученые, педагоги, деятели науки, работники образования, студенты (18-50). Minsk, Belarus. Research paper. Agreement.

Полезные ссылки

BIBLIOTEKA.BY Беларусь - аэрофотосъемка HIT.BY! Звёздная жизнь


Автор(ы):
Публикатор:

Опубликовано в библиотеке: 2007-10-11
Источник: http://portalus.ru

С именем Петра I связана организация первой в России системы профессионального военно-технического образования, что вполне естественно для той эпохи. В начале XVIII в. были созданы математико-навигацкая, инженерная, артиллерийская школы, горные училища. В основу создаваемой структуры царь-реформатор положил изучение математики, совершенно объективно оценивая ее роль в военно-техническом обучении. Однако кроме объективных сыграли роль и некоторые субъективные факторы.

Первый из них состоял в том, что математические познания самого Петра I были достаточно основательны. Русский историк Н.И. Костомаров писал, что увлечение Петра Великого математикой началось с того, что в четырнадцатилетнем возрасте он услышал от князя Долгорукого о наличии у него инструмента, "которым можно брать дистанции или расстояния, не доходя до того места". По поручению царя Долгорукий привез из Франции астролябию и готовальню с математическими инструментами. Первым наставником Петра I в точных науках стал голландец Ф. Тиммерман, обучавший его арифметике, геометрии и фортификации. "Учитель был небольшой знаток своего дела, но ему достаточно было сделать Петру указание: талантливый ученик сам до всего добирался". Постепенно царь овладел математикой в объеме, необходимом для квалифицированного инженера, архитектора и навигатора. Более того, он принял участие в издании математических книг. Так, молодой монарх тщательно отредактировал учебник Я.В. Брюса "Геометрия словенски землемерие...", для второго издания которого написал раздел "Построение солнечных часов в различных случаях". По-русски он писал с ошибками, но с чертежами и математическими приборами обращался свободно: "В этом, как и во многих других отношениях, он на голову превосходил не только своих предшественников на русском престоле, но и других монархов" [1, с. 261].

В траурной речи одного из сподвижников царя Феофана Прокоповича "На похвалу блаженныя и вечнодостойныя памяти Петра Великого" имеется несколько преувеличенное, но все же недалекое от истины сравнение состояния математической культуры России до и после петровских преобразований: "Что же реши о арифметике, геометрии и прочих математических искусствах, которым ныне дети российские с охотой учатся, с радостью навыкают и полученное показуют с похвалою: так прежде было ли? Не ведаю, во всем государстве был ли хотя бы один цырлик (циркуль. - Т.П. ), а прочего орудия и имен не слыхано; а есть ли бы где некое явится арифметическое или геометрическое действие, то тогда волшебством нарицано" [2, с. 78]. Тут же упомяну, что сам оратор внес значительный вклад в развитие математического образования в петровские времена, его можно считать первым преподавателем математики в высшем учебном заведении России (Киево- Могилянской академии).

Вторым фактором, который повлиял на осознание роли математики, по-видимому, явилось личное знакомство Петра I с немецким ученым Г.В. Лейбницем, который

стр. 74


--------------------------------------------------------------------------------

присылал своему покровителю и его сподвижникам всякого рода преобразовательные проекты, оказавшие значительное влияние на перестройку России по западноевропейскому образцу, в том числе и на организацию народного образования. Поэтому не выглядит случайностью, что русский император присвоил ему "звание тайного советника с жалованьем 1000 рейхсталеров в год" [1, с. 351].

Таким образом, Петр I был достаточно компетентен в математике, чтобы адекватно оценить ее роль в военно- техническом образовании.

14 января 1701 г. Петр I издал указ об учреждении в Москве первой русской военно-технической школы "математических и навигацких, т.е. мореходно-хитростных, наук школы", первым начальником которой стал генерал Ф.А. Головин. Однако он был обременен другими обязанностями, поэтому ее делами фактически управлял видный государственный деятель петровской эпохи А.А. Курбатов, выдвинувшийся из крепостных графа Шереметьева благодаря своему проекту введения гербовой бумаги. В дальнейшем он стал энергичным защитником организации народного просвещения в России, в частности инициатором создания "цифирных школ".

Новое учебное заведение выпускало молодых людей "во все роды службы, военной и гражданской, которые требовали некоторых научных сведений или даже одного знания русской грамоты; из навигацкой школы выходили, кроме моряков, инженеры, артиллеристы, учителя в другие новые школы, геодезисты, архитекторы, гражданские чиновники, писари, мастеровые и проч." [3, с. 7].

В школу для обучения брали дворянских и "приказных" (из семей чиновников) детей. Однако богатые дворяне не стремились отдавать туда своих отпрысков, где они учились бы со сверстниками неблагородного происхождения. Поэтому значительная часть обучаемых относилась к малоимущим слоям населения. Для них назначалась своеобразная "дифференцированная стипендия": "...учинить неимущим поденный корм, усмотряя, арифметике или геометрии ежели кто сыщется отчасти искусным, по пяти алтын в день, иным же по гривне и меньше, рассмотрев коегождо искусство учения". Первоначальный контингент школы был определен в 500 учащихся от 12 до 17 лет.

Сначала для нее был "определен двор, мастерские палаты в Кадашеве, называемой большой полотенной". Однако преподаватели школы "сказали, что им на том дворе учить тех наук учеников невозможно для того, что тот двор построен на месте низком, а надобно до тех наук двору потребну быть ради смотрения в совершенстве оризонта на месте высоком. А вместо того двора взята под те науки Сретенская по земляному городу башня с палатами, на которых часы боевые". Обосновалась она "в старой Сухаревой башне, немного высоко и далеко от моря" [4, с. 48]. Так поэтически отозвался в своих воспоминаниях ее воспитанник Василий Яковлевич Чичагов, впоследствии известный боевой адмирал, одержавший блестящую морскую победу над шведами в 1789 г.

Редчайший случай в истории отечественной культуры - Сухарева башня (разрушена в 30-е гг. XX в.) приобрела широчайшую известность: в первой четверти XVIII в. она считалась средоточием математики и вообще учености. Так, Петр требовал "отписать к Москве к математическим учителям (на Сухаревой башне), сколь много солнцу затмения будет в Воронеже, и, нарисовав, к нам прислали". Этот факт говорит о том, что ее ученые в состоянии были производить сложнейшие по тому времени астрономические наблюдения и вычисления.

Во время пребывания в Англии царь познакомился с профессором Эбердинского университета Эндрью Фарварсоном (у нас звавшимся Андреем Даниловичем) и пригласил его с собой в Россию. Кроме него в школу были приглашены по навигацкой науке - "Степан Гвын да рыцер Грыс". И Гвин и Грейс были, насколько известно, воспитанниками Оксфордского университета.

Прибыв в Россию, А.Д. Фарварсон развил энергичную деятельность: участвовал в разработке системы обучения, преподавал арифметику, алгебру, геометрию, тригонометрию плоскую и сферическую, а также писал учебники. В частности, под его редакцией было переведено и издано

стр. 75


--------------------------------------------------------------------------------

несколько книг "Начал" Евклида. Благодаря трудам английского ученого "первое обучение математике в России введено и едва ли не все при флоте российские подданные, от высших и до низших, к мореплаванию в навигацких науках обучены" [5, с. 146].

Сохранились сведения и о начале деятельности первого русского преподавателя математики, талантливейшего педагога Леонтия Филипповича Магницкого, которого хорошо знал и любил сам Петр I. Итак, уже с первых лет существования школы появился русский учитель математики, не уступавший иностранцам ни в знании математики, ни в организаторских способностях. Л.Ф. Магницкий владел латинским, греческим, немецким, голландским языками и был достаточно знаком с достижениями западноевропейских математиков. Он вел уроки арифметики, геометрии, тригонометрии и исполнял свои преподавательские обязанности с исключительной добросовестностью, о чем свидетельствует письмо А.А. Курбатова, датированное 1703 г.: "По 16 июля прибрано и учатся 200 человек. Англичане учат их той науке чиновно, а когда временем и загуляются, или, по своему обыкновению, почасту и долго проспят. Имеем им помоществователем Леонтия Магницкого, который непрестанно при той школе бывает и всегда имеет тщание не только к единому ученикам в науке радению, но и ко иным к добру поведениям". Причем оплата его труда была ниже, чем у учителей-англичан: Фарварсон получал 250 руб., двое других по 150. Магницкий же - только 90 руб., 1 алтын и 4 деньги.

Л.Ф. Магницкому принадлежит несколько руководств по математике, из которых важнейшим является "Арифметика сиречь наука числительная...", по которому учились многие поколения русских людей. М.В. Ломоносов называл эту книгу, наряду с "Грамматикой" М. Смотрицкого, "вратами своей учености".

По своей структуре петровское учебное заведение разделялось на "русскую школу", в которой учили грамоте, "цифирную" с обучением арифметике и "высшие классы", где изучались геометрия, тригонометрия, география, навигация, правила пользования таблицами логарифмов, счетными линейками. Петр I распорядился отвести для каждой науки особый день и проходить их параллельно. Впоследствии порядок обучения был изменен: ученики, обучавшиеся арифметике, после экзамена у Магницкого переводились в следующий класс - геометрии; обучившиеся геометрии - в класс тригонометрии и т.д.

Нормативные документы - учебные планы, программы - отсутствовали. Содержание обучения определяли учебники. В частности, изучение математики определялось в основном знаменитой "Арифметикой..." Л.Ф. Магницкого и переведенными на русский язык Я.В. Брюсом учебниками геометрии "Приемы циркуля и линейки" и "Геометрия практика".

Сроки обучения были достаточно неопределенные. Фарварсон считал нужным отводить арифметике 1 год, геометрии - 8 месяцев, плоской и сферической тригонометрии - по 3 месяца, а на весь курс обучения - 6 лет и 9 месяцев. По мнению Магницкого, время изучения предмета зависело от способностей ученика и его прилежания: "Арифметику прилежный выучит в 10 месяцев, а ленивый в год; геометрию прилежный в 2, а ленивый в 3 месяца. И менее тех лет научить не можно, понеже многие, которые вновь к нам присылаются, ...и читать мало умеют" [3, с. 96].

По окончании курса А.Д. Фарварсон и Л.Ф. Магницкий подавали списки "окончивших обучение и готовых к практике" сначала в Оружейную палату, а потом в приказ военно- морского флота. Например, в августе 1702 г. Л.Ф. Магницкий писал в Оружейную палату, что "если иметь совершенное ко ученикам во учении радение, то возможно быть шести человекам к весеннему времени на корабли". Таким образом, шестеро учеников закончили обучение за неполных два года. По некоторым сведениям, ученики еще до окончания курса посылались в качестве учителей в матросские портовые школы. Так, в апреле 1703 г. ведено было прислать в Воронеж, где тогда строился петровский флот, "ради учения матросов арифметике из числа лучших учеников двух человек", что и было исполнено.

стр. 76


--------------------------------------------------------------------------------

Многие из ее воспитанников направлялись для специализации за границу: в 1706 г. в Голландию и Англию отправились 30 учеников для обучения мореходству, в 1712 г. из состоявших в училище 517 учеников пребывали "в готовности для науки за море 50 человек, к инженерной - 170 человек" [6, с. 155].

Учиться в те времена было нелегко: науки преподавались большей частью на малопонятном новичкам языке, учебных пособий не хватало, да и стоили они очень дорого, телесные наказания считались обычным средством воспитания. Все это вело к многочисленным побегам. Так, в 1722 г. из школы бежали 127 учеников, "от чего произошла утрата денежной суммы, потому что оные школьники-стипендиаты, жив многие лета и забрав жалованье, бежали" [5, с. 146].

В 1715 г. навигаторские классы школы были переведены в Санкт-Петербург, где на их базе создана Морская академия. С этого времени в московской школе стали учить только арифметике, геометрии и тригонометрии. В сущности, из профессиональной военной она превратилась в специализированную математическую, выполняя функции подготовительного училища для Морской академии.

В год перевода из Москвы в Петербург царь распорядился разослать в губернии по 2 ученика навигацкой школы, выучивших геометрию и географию, "для науки молодых ребяток из всяких чинов людей" [3, с. 383]. Так были обеспечены учительскими кадрами только что учрежденные по указу Петра I так называемые "цифирные школы", т.е. математическое образование получило статус обязательного, а сама школа стала первым учебным заведением, готовившим учителей математики. В целом московская математико- навигацкая школа подготовила ускоренный выпуск значительного количества не только математиков и навигаторов, но и специалистов-профессионалов широкого профиля. Например, "наблюдения и измерения, проведенные вышедшими из школы геодезистами и гидрографами, доставили материалы для издания в 1726-34 гг. первой "Генеральной карты" всей России и первого русского "Атласа Российской империи", состоящего из 14 карт" [3, с. 724].

Мощный прорыв в образовательной области, совершенный в самом начале XVIII в., обеспечил чрезвычайно высокую динамику развития в России прежде всего математического образования, так как первые светские государственные школы во многом были сориентированы на изучение точных наук, столь необходимых в деле петровских преобразований.

Однако наши будущие учителя математики, как показало специально проведенное нами исследование, имеют весьма смутное представление об основных этапах, фактах и деятелях отечественного математического образования, не всегда осознают его мировой уровень. В этом проявляется национальный нигилизм, который, по мнению виднейших отечественных мыслителей (С.Л. Франк, В.В. Розанов и др.), является одной из характерных особенностей русского народа.

К.Д. Ушинский писал: "Самое резкое, наиболее бросающееся в глаза отличие западного воспитания от нашего состоит в том, что человек западный, не только образованный, но даже полуобразованный, всегда всего более и всего ближе знаком со своим отечеством, с родным ему языком, литературой, историей, географией, статистикой, политическими отношениями, финансовым положением и т.д., а русский человек всего менее знаком именно с тем, что всего к нему ближе, со своей родиной и со всем, что к ней относится" [7, с. 279].

Неуважение к национальной культуре, национальным традициям "становилось характерной чертой русского образованного общества" [8, с. 56-57]. Авторы сборников "Вехи" и "Из глубины" называли этот нигилизм "беспочвенностью сознания и мышления" и считали его одной из причин катастрофического хода русской истории XX в. Автор произведения "Сумерки просвещения" В.В. Розанов с присущей ему безапелляционностью, вызывавшей нередко оторопь у читателя, писал, что "только у прошедшего русскую гимназию и университет - "проклятая Россия"". Причины этого он видел в том, что "наши уставы, как гимназический, так и университетский, суть компиляции из иностранного, и даже проще - перевод с немецкого. Но дело лежит гораздо глубже, потому что и са-

стр. 77


--------------------------------------------------------------------------------

мый материал образования, с которым непосредственно соприкасается отроческий и юношеский возраст всей страны, есть также не русский в 7/10 своего состава. То есть незаметно и неуклонно мы переделываем самую структуру русской души "на манер иностранного"" [9, с. 146].

Национальная культура, повторим в очередной раз, является одной из высших ценностей этноса, народа, цивилизации. Принцип сохранения разнообразия культурных традиций универсален, он диктует "преимущественное внимание каждой культуры к себе, к своим образцам и истокам. Когда такого рода культурный патриотизм вымывается из образования, это неминуемо ведет к распаду самой данной культуры" [10, с. 85]. Особенно пагубным представляется вымывание культурного патриотизма из подготовки учителя.

Поэтому отечественное образование должно быть во многом ориентировано на национальные ценности, к числу которых, вне всякого сомнения, относится наше математическое образование, чья уникальная история характеризуется поразительным динамизмом. Так, в начале XVIII в. в области математического образования Россия отставала от развитых стран Европы практически на полтысячелетия, однако уже к концу XIX в. оно отвечало европейским стандартам. В середине XX в. "эффект спутника" напрямую связывают с качеством советской модели образования, прежде всего математического. В конце второго тысячелетия отечественные математики заполнили образовательные учреждения промышленно развитых стран мира. И этим фрагментом "монументальной", по определению Ф. Ницше, истории России мы не вправе пренебрегать прежде всего в сфере высшего педагогико-математического образования. Изучая его историю, учитель математики ощущает свою причастность к великому в истории своей родины. Подвергая профессиональной критике отдельные факты, персоналии, явления, продукты этой истории, он участвует в процессе "критического" ее осмысления. Осознавая себя продолжателем традиций отечественного математического образования, педагог ощущает свою встроенность в него, что способствует профессиональной и гражданской самоидентификации.

В настоящее время вопросы истории отечественного математического образования не входят ни в один из предметов учебного плана педвузов. В Ростовском госпедуниверситете автором в течение последнего десятилетия написан ряд работ по этой проблематике и успешно читается курс истории отечественного школьного математического образования, разработаны его концепция, содержание и методический аппарат.

Литература

1. Костомаров Н. И. Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей: В 2 кн. Кн. I. Вып. I. М., 1995.

2. Математика в школе. 1969. N 6.

3. Веселаго Ф.Ф. Очерк истории Морского кадетского корпуса. СПб.. 1852.

4. Архив адмирала П.В. Чичагова. СПб., 1831. Вып. 1.

5. История отечественной математики: В 4т. Т. 1. Киев, 1967.

6. Москва в ее прошлом и настоящем. Вып. 7.

7. Ушинский К.Д. Избр. пед. соч: В 2 т. Т. 2. М.. 1954.

8. Высшее образование в России. 1997. N 3.

9. Народное образование. 1990. N 8.

10. Высшее образование в России. 1996. N 1.

стр. 78


Новые статьи на library.by:
ПЕДАГОГИКА ШКОЛЬНАЯ:
Комментируем публикацию: 300 лет математическому образованию в России

© Т.С. Полякова () Источник: http://portalus.ru

Искать похожие?

LIBRARY.BY+ЛибмонстрЯндексGoogle
подняться наверх ↑

ПАРТНЁРЫ БИБЛИОТЕКИ рекомендуем!

подняться наверх ↑

ОБРАТНО В РУБРИКУ?

ПЕДАГОГИКА ШКОЛЬНАЯ НА LIBRARY.BY

Уважаемый читатель! Подписывайтесь на LIBRARY.BY в VKновости, VKтрансляция и Одноклассниках, чтобы быстро узнавать о событиях онлайн библиотеки.