. Мое первое впечатление о жизни это яркое солнце, свежий теп-лый запах, идущий от талой земли, прозрачный воздух и чистое небо. Это я , совсем маленькая, стою на проталине на горочке возле огорода в нашем дво-рике на улице Розы-Люксембург. Это был замечательный дворик. Он был ого-рожен с двух сторон довоенными одноэтажными бревенчатыми домами. В ка-ждом доме жило по 6-8 семей. Все окна были со ставнями. Дома соединялись под прямым углом. Это был перекресток улиц Розы-Люксембург и Клары Цет-кин. На углу была колонка ,откуда мама брала воду. С другой стороны дворик обрамляли старые сараи, за которыми виднелся сад, малинник. Там жил богатый человек. У него было две машины – по тем временам - большая роскошь. Это был актер Дядюшко. С последней стороны был огород, штук десять грядок, на которых жильцы квартир растили салат, лук, морковь, укроп на зелень. Деревья во дворе были огромные – старые клены. А по средине дворика стоял деревянный стол с лавочками, вокруг которого росли шикарные кусты белых роз. У меня была подружка-Людка. Она была на год меня младше и жила в том же доме, что и я, только у нас было первое крыльцо, а у нее второе. Во дворе жила собака-дворняга и, конечно же, коты. На чердаке одного из до-мов жили голуби. Их там разводил молодой парень, чей-то сын, а по моим то-гдашним понятиям какой-то большой дядя. Мое второе яркое впечатление о жизни- это когда мама завязыва-ла мне на голову мягкую пуховую шапочку и отправляла гулять во двор. Я стояла на кухне: сзади было окно с белой ситцевой «феранкой», с одной стороны – плита, пристроенная к печке, на которой мама варила еду и кипятила белье. С другой стороны была стена, где на крючке висели пальто , и был при-бит рукомойник. Я помню дети большие, как мне тогда казалось, играли в ска-калку во дворе. Одна девочка вертела по земле скакалку вокруг себя, а ос-тальные прыгали через нее. Я подошла ближе , и меня больно ударил конец скакалки , я заплакала… Мама в печке варила очень вкусный пахучий куриный суп и карто-фельную бабку с корочками. Я их очень любила. В комнате в углу стояла печка , побеленная мелом. Мама топила ее дровами и брикетом, которые приносила из сарая. В комнате было три окна, стояли три кровати вдоль стен, кушетка возле окна, небольшой одностворчатый шкаф с большим зеркалом, на стене висело радио. По середине комнаты стоял стол. Нас было пятеро: мама, папа, я и мои брат с сестрой. Я была младшей в семье. Брат был старше меня всего лишь на год. Я его очень любила. Он везде водил меня за руку, хотя очень стеснялся этого. Но так наказывала ему мама. А он был очень послушный. На кровати мы спали с ним «вольтом» , рядом - мама. Вместе мы переболели всеми детскими болезнями : корью, свинкой. Я помню, как мама занавешивала окна одеялами, чтобы было темно. Мой брат был очень смышленый. В пять лет он научился читать по азбуке, писал слова мелом по деревянному полу, прочитывал их и хвастался передо мной. Я быстро переняла у него это умение. «А ты думаешь, я так не умею?» , - говорила я и тоже прочитывала слова по складам. Мама улыбалась и хвалила нас. Игрушек у нас было очень мало. Я помню только матерчатую куклу с пластмассовой головой , деревянного коня – качалку, кубики , мяч , юлу. Брат рано научился мастерить. Он смастерил себе в сарае деревянный писто-лет, рогатку. А потом , когда на улице возле наших домов положили асфальт, он смастерил самокат с подшипниками вместо колес. Какая радость и наслаж-дение было кататься на нем с горки от дома Дядюшки по улице Клары Цеткин до колонки или вокруг клуба тонкосуконного комбината, который был располо-жен напротив нашего дома через дорогу. Улица Розы-Люксембург была неширокой , метров восемь, но ровной. По ней ходили грузовые машины. Эта улица шла к немецкому кладбищу. Дальше был Грушевский поселок, где, как говорили тогда, жило много бандитов, и мы дети страшно боялись их. Улица Клары Цеткин была совсем узенькой. От нашего дома она шла под горку , а потом спускалась вниз. Вдоль этих улиц сплошь стояли деревянные дома, были сады, огороды. Росло много старых тополей, кленов, акаций. Все утопало в зелени. Это был Райский уголок моего детства. Мне и сейчас снятся во сне те места, по которым я тогда ходила. Когда мне уже было лет девять, соседи за стеной купили телевизор. Это был ящик с экраном не более 10 см2. И мы дети всего двора ходили посмотреть на него в маленькую, почти как этот телевизор, комнатку наших со-седей, где они жили вчетвером. Я помню ,насколько дружелюбны были люди в это послевоенное время. Все жили во дворе как одна семья. Через дорогу был дом, в котором жил поп с попадьей. В подвале их дома жила старая-старая бабушка. Она продавала жареные семечки. И мы дети бе-гали к ней покупать их. Однажды мама втайне от папы решила перекрестить всех троих своих детей. Договорилась с батюшкой. И мы пошли в церковь на военное кладбище. Сам батюшка был нашим крестным отцом. Он дал нам съесть маленькие ладанки. Вечером, когда батюшка шел домой, он встретил моего брата на улице и дал ему 3 рубля на угощение. В тот же день мы ели большой сладкий арбуз. Тогда мы не носили свои крестики, но мама сберегла их. И вот теперь я ношу его. В нашем дворе росли старые клены , акации. На деревьях, были скво-речники. Осенью двор покрывался желтым ковром. А носики с акаций мы клеи-ли себе на носы. Зимой выпадал такой снег, что сугробы вдоль расчищенных дорожек по высоте были выше нашего роста. Я очень любила наш двор, где были палисадники с георгинами , садовыми ромашками. На дереве висели ка-чели - две толстых веревки с перекладиной, на которой мы взмывали к небу. За сараями были грядки, где наши родители выращивали всякую зелень. Летом мы ставили между грядками ванночки с водой, а когда вода нагревалась, плескались в них с большим удовольствием. А еще мы ходили с мамой загорать на еврейское кладбище. Оно было огорожено полуразвалившимся забором из кирпича в шашечку. Кладбище было все заросшее. Кузнечики стрекотали на нем во все голоса. Вот наступил день 12 апреля 1961 года, когда объявили, что в космос полетел космонавт Юрий Гагарин. Я помню, как мы все смотрели в небо, на-деясь увидеть в нем космический корабль. Кому-то якобы удавалось увидеть в небе движущуюся точку - предполагаемый корабль. В какое интересное время проходило мое детство.! А сколько раз мы, дети , бегали смотреть кино в кинозал тонкосуконного комбината – не счесть. Билет стоил 10 копеек. Сколько фильмов мы пересмотрели: комедий, трагедий советских, зарубежных , особенно французских. Мне особенно запомнились «Гусарская баллада», «Фантомас» , «Граф Монте-Кристо» , «Молодая гвар-дия», «Полосатый рейс». Конечно, питались мы неважно. Жареная картошка со шкварками, борщ, почти никакого мяса. Конфеты – на новый год на елке. Но насколько богатой духовно была наша жизнь! И все это благодаря большой духовности, которая тогда царила в людях. Я благодарна судьбе, что мое детство прошло в такое время. -------------------------------------- Это был конец пятидесятых годов. Разрушенный во время Великой Оте-чественной войны город Минск только-только еще понемногу отстраивался. Очень много людей ютились в маленьких комнатушках старых довоенных уце-левших от бомбежек домов или наскоро построенных после войны бараков. Но дух свободы, отвоеванной у фашистов, и вера в счастливое будущее своей страны никому не позволяли унывать. Люди жили с надеждой на то, что скоро они будут жить лучше, построят себе благоустроенные квартиры , а их дети , которых в это время рождалось очень много, вырастут образованными и мате-риально обеспеченными людьми. Главное, чтобы не было войны! Мой отец, былой фронтовик, работал с утра до ночи, а мама , как могла, управлялась с домашними делами и растила нас, трех своих малолетних де-тей. Старшая сестра уже ходила в школу, а мы с братом, погодки, сидели дома (детских садов в то время было мало). Самыми любимыми развлечениями для нас тогда были детские игры, которых наша мама знала великое множество – прятки, считалочки, ладушки, ниточки, строили домики из спичек и т.д. Мама у нас была большая рассказчица. Она сама сочиняла и рассказы-вала нам сказки и разные истории. Родившись в беднейшей крестьянской се-мье , она смогла окончить лишь четыре класса начальной школы. Читать умела, писала , но со множеством ошибок. Однако, сама испытав все тяготы голодного детства и военной юности в оккупации в спаленной немцами деревне с больными родителями, мама всеми силами стремилась выучить своих детей и дать им достойное для лучшей чем у нее жизни образование. Что же у нас , малышей, для этого было в те годы? Радиоприемник. Да, да ! Мы его слушали с утра до ночи. Он практически не выключался. Это было квадратное коричневое радио. Оно висело на стене в нашей единственной комнате шести квартирного одноэтажного деревянного довоенного дома. Там, где все мы спали, ели, учились , играли и работали. В шесть утра с боем Кремлевских курантов и гимном Советского Союза просыпалась мама, чтобы топить печь, варить еду , отправлять на работу отца , старшую сестру в школу, а потом уж заниматься нами, своими младшими детьми. В двенадцать часов ночи по радио двенадцать раз пробивали куранты, и снова торжественно звучал гимн. Мы с братом , лежа в постели вольтом ря-дом с мамой, старались не спать , пока не услышим его. По утрам мы заслушивались детскими радиопостановками с участием известных в то время артистов театра. Их теплые искренние голоса до сих пор звучат в моем сердце. По вечерам мы бежали к радиоприемнику, чтобы по-слушать новую интересную сказку. Сколько радости и счастья они приносили нам! Мама записалась в детскую библиотеку и приносила домой детские книжки. Она читала нам русские народные сказки. С каким удовольствием мы слушали их! Сказки- Мальчик с пальчик, Крошечка-Хаврошечка , Кощей Бес-смертный, Гуси-Лебеди, Лисичка-сестричка и волк, Сивко-бурко , По щучьему веленью, Сестрица Алёнушка и братец Иванушка, Царевна-лягушка, Иванушка-дурачок, Иван-царевич и серый волк, Про Добрыню Никитича и Змея Горыныча мы с братом готовы были слушать помногу раз. Как жадно мы вслушивались в каждое мамино слово, а читала она медленно, и с нетерпением ждали продолжения рассказа. Сколько детских мыслей, фантазий и образов рождалось в нашем воображении в эти минуты! В пять лет мой брат выучился читать по букварю нашей старшей сестры, а вслед за ним научилась читать и я. До школы брат сам одолел толстенную книгу русских народных сказок и очень гордился этим. Конечно, я в то время не могла сравниться с ним. Мама хвалила брата и хвасталась его успехами перед всеми соседками нашего двора. А я с глубоким уважением смотрела на брата и перелистывала потемневшие от времени залоснившиеся страницы старой книги в потрепанном переплете. Если я не ошибаюсь, в ней не было картинок, но были красивые витиеватые буквы в начале каждой сказки. Это были «Народные русские сказки» , собранные в девятнадцатом веке русским ученым фольклористом А.Н. Афанасьевым.