И.М.МИРОШНИК, Е.В.ГАВРИЛИН. ИНДИВИД, ЛИЧНОСТЬ, ПОСТИНДУСТРИАЛЬНОЕ ОБЩЕСТВО (ПСИХОЛОГИЯ)

Ирина МИРОШНИК, Евгений ГАВРИЛИН , Library.BY

Рубрика: СОЦИАЛЬНЫЕ ТЕОРИИ

Ирина МИРОШНИК, Евгений ГАВРИЛИН
ИНДИВИД, ЛИЧНОСТЬ, ПОСТИНДУСТРИАЛЬНОЕ ОБЩЕСТВО

Ситуация глобального кризиса индустриализма вызывает к жизни различные модели постиндустриального общества. Однако для подавляющего большинства подобных теорий системообразующими остаются социально-экономические факторы и, прежде всего, потребительская мотивация индивида; личность как неэкономическая категория фактически выносится за скобки подобных стратегических концепций.
В лучшем случае личность остается в них тождественной индивидууму, в худшем — трактуется как эпифеномен макроэкономического процесса. Деперсонализация — ахиллесова пята даже самых взвешенных социально-экономических теорий постиндустриального общества. Ни в коей мере не умаляя значения социально-экономических факторов, считаем, тем не менее, важным показать системообразующую роль личностного фактора в постиндустриальном обществе. В таком обществе личность — не эпифеномен экономического процесса и даже не «закономерная случайность», она есть закономерная необходимость общественно-исторического прогресса. Однако осмысление этой необходимости невозможно без привлечения философско-психологических категорий теории личности.
ИСТОКИ. В соответствии с современными научными представлениями, сложившимися в отечественной психологической школе, индивид и личность едины, но не тождественны; личность трактуется как системное качество, приобретаемое индивидом в деятельности (2).
Диалектическое ядро, во многом определившее становление общепсихологической теории деятельности, составило, на наш взгляд, именно внутреннее противоречие, наметившееся еще в 1930-е между школой Выготского — Леонтьева и школой С. Л. Рубинштейна. Вся деятельность человека, отмечал Рубинштейн, есть «опредмечивание его самого или иначе процесс объективного раскрытия его сущностных сил» (3, 7). Момент опредмечивания (или объективирования) в деятельности сущностных сил субъекта выделяется Рубинштейном как определяющий в формировании личностных структур индивида. Напротив, для Л. С. Выготского (и во многом для А. Н. Леонтьева) характерна некоторая абсолютизация распредмечивания индивидом общественно-исторического опыта, что рельефно проявилось в представлениях Выготского о динамических смысловых системах личности и позднее — в концепции личностных смыслов Леонтьева.

«ВНЕШНЕЕ» ИЛИ «ВНУТРЕННЕЕ». Конкретно-психологическая экспликация философских категорий «опредмечивание» и «распредмечивание» с необходимостью поставила перед психологией новью важнейший вопрос: как соотносятся внешние и внутренние факторы развития личности в процессе социально-детерминированной деятельности?
Пытаясь объяснить, как социальное проникает «внутрь», то есть переходит в психическое, во внутренний план, Л. С. Выготский выделил принцип интериоризации: «Для нас сказать о процессе «внешний» — значит сказать «социальный». Всякая психическая функция была внешней потому, что она была социальной раньше, чем стала внутренней, она была прежде социальным отношением двух людей (4, 197). Принцип интериоризации был развит А. Н. Леонтьевым в предметной концепции психического, где «предметность» — способ действия (прядения, ткачества и т. д.), закрепленный общественно-исторической практикой в предметах деятельности.
Деятельность как система, однозначно связывающая личность с внешней, социальной детерминацией,— научная абстракция, позволяющая изучить психологические механизмы социализации индивида, закономерности становления социальной субстанции личности, ее профессиональной, функционально-ролевой структуры, воспроизводящейся в системе общественных отношений.
Между тем для адекватного понимания процесса самовоспроизводства личности в системе общественных отношений необходимо выделять понятие личной свободы в том содержательном смысле, о котором писал С. Л. Рубинштейн: индивид — не только «производитель» предметов и «выразитель» общественных отношений, но и их активный преобразователь. Поэтому личность в деятельности объективирует на индивидуальном уровне не только «самосущностные» силы индивида, но, в них и через них, определенные тенденции общественного развития. В единстве с пониманием' личности как системного качества индивида последнее положение определяет диалектический системный подход к изучению личности, который сложился в процессе развития русской психологической школы (в работах А. Ф. Лазурского, М. Я. Басова, Л. С. Выготского, С. Л. Рубинштейна и А. Н. Леонтьева).

ДИАЛЕКТИКА ЛИЧНОСТИ. Сила отечественной психологической школы XX столетия в ее философском базисе — диалектическом методе. Ее слабость — в материалистической ограниченности этого базиса, в идеологически суженном понимании «идеального», приводящем к выпадению из поля познания духовной субстанции личности. Это идеологический парадокс советской психологической школы, потенциально содержащей в своих гносеологических корнях не только диалектический материализм Маркса и Энгельса, но и персонализм Бердяева и Шестова. Официальной психологии пришлось «не заметить» философию русского персонализма, которая также разводила понятия «индивид» и «личность», превращая личность в фундаментальную онтологическую категорию.
Нам представляется, что именно в единстве с категориальным аппаратом персонализма русская философско-психологическая школа позволяет выработать адекватный постиндустриальным тенденциям развития общества гносеологический фундамент теории личности, который с точки зрения философской антропологии можно определить как диалектический персонализм.
Диалектический персонализм постулирует открытие Гегеля, состоящее в том, что сущность и существование не совпадают. Сущность самопротиворечива. В сфере психической регуляции эта самопротиворечивость представлена противоположностью потребностей и способностей. Это сущностное противоречие не может быть разрешено внутренними средствами, оно необходимо требует взаимодействия с внешней средой, с внешними условиями существования. Если для животного существование и осуществление непосредственно совпадают (вспомним теорему Спинозы — «лошадь стремится быть лошадью»), то для человека на современном этапе эволюции, напротив, существование и самоосуществление — два противоположных полюса единого процесса бытия.
Непонимание или недооценка этого различия — основная причина некоторых заблуждений психологической науки и, собственно, самого человека. Психология существования (3. Фрейд, А. Н. Леонтьев и др.) рассматривает человека как разумного субъекта удовлетворения собственных потребностей в заданных условиях существования. Психология самоосуществления (А. Маслоу, Э. Фромм, С. Л. Рубинштейн и др.) все более склонна видеть в человеке субъекта самоосуществления, для которого доминирующей является истинно человеческая потребность в продуктивной реализации всех способностей. Эти два ракурса в понимании источника самодвижения человека отражают его внутреннюю сущностную самопротиворечивость, что и позволяет социальной системе задавать не только продуктивные, но и деструктивные способы его существования.
Сущность человека — в диалектическом противоречии его потребностей и способностей. Потребность есть актуальная необходимость;
способность — потенциальная возможность. Логическое соотношение этих дефиниций недвусмысленно отвечает на вопрос, почему столь популярный в идеологиях путь удовлетворения все возрастающих потребностей человека не ведет его в царство свободы: удовлетворение потребности есть существующая необходимость; реализация способности — осуществленная возможность. Психология существования рассматривает деятельность человека как форму реализации способностей с целью удовлетворения его имманентных потребностей. Психология самоосуществления определяет деятельность как имманентное стремление человека найти такой способ существования в мире, при котором максимально полно реализуются все его сущностные способности, то есть происходит его полное развитие и самоосуществление. В современном мире эти два подхода вступают в антагонистическое противоречие, порождая в самосознании людей трагическую неразрешимость проблемы гармоничного существования, что с предельной остротой ощутили и выразили Сартр и другие экзистенциалисты.
Однако, как будет показано ниже, на определенной ступени эволюции, в гуманном обществе, существование и самоосуществление не исключают, а взаимополагают друг друга так, что существование человека становится истинным самоосуществлением его личности.
С позиций диалектического персонализма сущность человека триедина. В отличие от животного ему дана возможность разрешения сущностного противоречия не только в форме естественной биологической (природной) жизнедеятельности, но и в формах социальной и духовной деятельности. Это обусловлено многократной избыточностью потенциальных способностей человека над его биологически детерминированными потребностями. Сущность человека триедина — она есть модальное противоречие между необходимым и возможным, которое разрешается в деятельности на трех взаимосвязанных и взаимоотрицающих уровнях его субстанционального бытия: биологическом, социальном и духовном.
Диалектика способностей и потребностей человека такова, что эти полярности и взаимоотрицают, и взаимополагают, и взаимоопосредствуют друг друга. Поэтому в процессе циклического разрешения сущностного противоречия человека (как в процессе его индивидуального и видового онтогенеза) осуществленная (реализованная) способность создает предмет новой потребности. Иначе говоря, существующая потребность есть осуществленная способность. Поэтому опредмеченная потребность (мотив) оказывается не чужим, взятым со стороны, а «своим другим». Таким образом, диалектическое взаимооборачивание способностей и потребностей человека в процессе разрешения его сущностных противоречий сопровождается и опредмечиванием, и распредмечиванием его сущности.
Примем за постулат онтологическое единство, но не тождество научных категорий и существующих в действительности реальностей индивида, индивидуальности и личности.
Индивид — субъект существования, репродуктивный элемент эволюции человека. Индивид — это великий статист исторического процесса. Цель его существования — сохранение и воспроизводство эволюционных изменений вида, человеческого сообщества. Как элемент общественной системы материального производства и потребления (или, выражаясь словами Маркса, «частичная деталь частичной машины») индивид формируется в деятельности, усваивая и воспроизводя определенный, исторически сложившийся способ употребления тех или иных орудий труда, что детально изучено в рамках теории деятельности (А. Н. Леонтьев и др.). При этом основной атрибут существования индивида, как показал 3. Фрейд, — это антагонизм сознательного и бессознательного.
В процессе опосредованного саморазвития индивида формируется его индивидуальность — мера своеобразия, отличия от других индивидов, которая проявляется в чертах характера, системе ценностей, интеллектуальных способностях, направленности интересов, внешних особенностей и т. д. Индивидуальность в процессе становления обладает относительной свободой выбора детерминированного внешними условиями способа существования. Сформированная в процессе становления система индивидуальных ценностей задает приоритетный способ существования индивида, ведущую форму внешней детерминации его опосредованного самовоспроизводства в мире: природно-детерминированное самовоспроизводство («индивид-особь»); социально-детерминированное самовоспроизводство («индивид-товар»); духовно-детерминированное самовоспроизводство («индивид-интеллигент»).
Наконец, становление (самоосуществление) личности — процесс и результат активного преодоления индивидом антагонистической противоположности своей природной, социальной и духовной сущностей, разделяющих его самосознание и деятельность на три относительно независимые, взаимоотчужденные субстанции. Три основных способа самовоспроизводства (существования) индивида представляют собой онтологические ступени развития относительно осуществленной личности, которая в отличие от индивида не только существует, но и самоосуществляется в мире. Однако относительно осуществленная личность не преодолевает в полной мере субстанциональный антагонизм. Она самоидентифицируется с одной из трех субстанций, элиминируя, подчиняя две другие своей воле и определяя их как вспомогательные (лишенные самостоятельности), функционально опосредствующие элементы самоосуществления ведущей субстанции.
Абсолютное беспокойство становления, непрерывный выход за пределы самой себя — системообразующий фактор сопричастной личности. Личность сопричастна историческому процессу, она воспринимает его противоречия и тенденции как тенденции собственного самодвижения. Именно сопричастная личность (гений) производит изменения в духовной сфере — в науке, религии, искусстве,— опредмечивая свою сущность, отдавая другим в продуктах творческой деятельности найденные ею способы разрешения имманентных противоречий человеческого бытия.
Осознающая свою Сопричастность личность тем самым осуществляет себя, приближаясь в генезисе к идеалу абсолютно осуществленной личности как системному качеству, диалектически снимающему в процессе ее опосредованного самовоспроизводства отчужденность природного, социального и духовного начал в человеке.
Идея-образ «триединства» — один из самых устойчивых общечеловеческих мотивов мифологии и религии (триединства божеств в индуизме, в греческом мифе и древнеримском культе и т. п.). Идеал триединой целостности нашел наиболее адекватное выражение в христианстве, где Троица, единая божественная сущность, есть внутри себя личностное отношение трех «ипостасей», только в христианской религии эти три ипостаси «неслиянны» и именно в качестве личностей «нераздельны и единосущны». Единение ипостасей не есть слитность: они абсолютно самостоятельны, но они взаимопроницаемы в личностном отношении Любви.
Сопричастная личность, устремленная к гармоничному взаимодействию с миром и человеком, несет в себе и выражает в своих деяниях отношение любви. Любовь есть модальное, сущностное отношение сопричастной личности, потому что только любовь открывает человеку тайну и путь преодоления его внутреннего и внешнего антагонизма.
Однако в истории становления человека роль исторической личности выпадала не только на долю гениев. Это и следствие, и причина антагонистического способа самовоспроизводства человека. Парадокс состоит в том, что рабство власти может привести и приводит к распаду сопричастной личности, когда, теряя любовь, гений становится злодеем, «гением» зла. Более того, на современном этапе эволюции человека тотальное доминирование социальной субстанции самосознания и деятельности закономерно приводит к «синдрому распада» личности, который генерализуется в негативных, деструктивных тенденциях общественного развития.
Напротив, продуктивная, самоосуществляющаяся личность характеризуется «синдромом роста». Ее сущность и способ существования гармонично сливаются в триединой субстанции ее самосознания и деятельности, порождая развитие качественно новой целостности, субъекта синергических отношений. В системе этих синергических отношений личности природная, социальная и духовная деятельность одновременно взаимополагают, взаимоотрицают и взаимоопосредствуют друг друга так, что социальное не эксплуатирует природное в человеке и мире, а гармонично взаимодействует с этим началом, «снимая» имманентное противоречие в циклах опосредствованного воспроизводства самоосуществляющейся личности; духовная деятельность личности не противостоит социальной, но становится ее необходимой предпосылкой и главным результатом. В процессе циклического самовоспроизводства целостной сопричастной личности три субстанции ее самосознания и деятельности, взаимодополняя и опосредствуя друг друга, создают новое системное качество, не присущее ни одной из этих субстанций как таковой,— качество истинно человеческого способа существования и самоосуществления в мире.
Но для современного общества более типичен другой способ разрешения имманентных противоречий личностного развития — антагонистический, самоотчуждающий. При этом способе самовоспроизводства личности социальная субстанция ее самосознания и деятельности детерминируется внешними факторами и тенденциями общественного развития и с необходимостью отчуждается от собственной духовной и, возможно, природной сущности. Такая относительная личность — субъект социальных отношений, слепок внешней ситуации развития и требований социальной среды,— может добиваться в социуме того, что называется «успехом». Однако подобный способ существования неминуемо ведет к регрессу личности и потере абсолютного смысла развития. Аналогично, самоидентификация относительной личности со своей природной субстанцией низводит человека до уровня архаического способа существования, что в условиях современного общества принимает уродливые формы. Так, известное движение за свободу естественных проявлений биологических потребностей (5,312) на практике не сделало западное общество менее «репрессивным», а привело лишь к резкому росту наркомании и преступности, а также к шокирующему прогрессу сопутствующих «сексуальной революции» венерических заболеваний.
Именно антагонистический способ самовоспроизводства личности и ее самоотчуждение есть основная, истинная причина массового стресса и многих сопутствующих ему патологий в современном мире (1). Задаваясь вопросом, почему человек выбирает именно такой способ самовоспроизводства, мы неминуемо приходим к пониманию того, что болезнь дистресса личности — симптом деструктивное™ общества, то есть тех внешних относительно личности условий, в которых осуществляется ее самовоспроизводство. Другими словами, хронический стресс — есть болезнь общества, которой страдает личность. Однако это не означает фатальной обреченности личности на самоотчуждение. Последнее результат подавления, элиминации внутренних и внешних продуктивных тенденций развития внешними и внутренними деструктивными тенденциями.
Поэтому «мертвая петля» стресса — следствие не только отставания механизмов адаптации человека от темпов изменения социокультурных, экологических, экономических и т. д. условий его существования, но и направленности этих изменений на деструкцию и отчуждение триединой сущности личности от навязанного ей извне одномерного, примитивного и унизительного способа существования.
Необходимо отметить, что современные социально-психологические исследования стресса выработали ряд адекватных категорий, описывающих методы и средства психологического давления на продуктивную личность (блокировка целей, социальная изоляция, игнорирование достижений и др.), однако, как правило, акцент при этом смещается с анализа. причин таких явлений на детальное описание их последствий (6). Если же говорить о «последствиях» в более широком смысле, то история человеческой цивилизации предстает как эволюция человеческой продуктивности и способов ее социального подавления (отечественная история являет собой один из ярчайших примеров одновременного развития высочайшей продуктивности личности и самых изощренных способов ее общественного подавления и отчуждения).
Чем объяснить это трагическое противоречие цивилизации? Самоотчуждение личности не является фатальной необходимостью ее экзистенции. И это принципиальный момент, отличающий диалектический персонализм от классического персонализма, экзистенциализма и прочих доктрин, постулирующих имманентную враждебность личности и общества. Личность как самоосуществляющаяся, самоорганизующаяся система способна преодолеть объективно существующий природно-социально-духовный антагонизм, выраженный в противоречиях внешних и внутренних тенденций ее самовоспроизводства. Парадоксальное доказательство в том, что человек рождается в этот мир как триединая абсолютная субстанция. Дитя гармонично и целостно, но эта недифференцированная внутренняя целостность (синкретичность существования) есть только потенция развития диалектического противоречия личностной триады. Задача личности — в активной деятельности найти разрешение своей самопротиворечивости и выработать человеческий способ существования в мире. Субстанция Абсолютной Личности асимптотически достижима. Она есть не только возможность, но и необходимость человеческого развития. Осознание именно этой необходимости есть действительный путь к свободе.

ЭРА ЗРЕЛОСТИ. История человеческой цивилизации с этой точки зрения — необходимый и трудный путь развития личности человека, процесс мучительного поиска подлинно человеческого способа существования в мире. Трагизм эволюции в том, что антагонизм в ней необходимо предшествует синергизму. Диалектическое противоречие как источник развития должно вызреть, проявиться, обрести актуальное бытие в полярности взаимоотрицающих тенденций и субстанций. И только полностью проявившийся антагонизм при определенных условиях может разрешиться синергизмом. Этот трагический парадокс развития и есть «абсолютное беспокойство становления» — закон становления человека.
Относительное преобладание (доминирование) одной из субстанций (природной, социальной, духовной) — необходимый способ ее самовыделения, саморазвития и самоосуществления в процессе опосредованного взаимодействия с внешними и внутренними материальными и идеальными условиями существования, задающими разнонаправленные эволюционные тенденции к изменению и сохранению самоопределяющейся субстанции. В процессе эволюции с необходимостью происходит чередование фаз относительного преобладания одной из разнонаправленных тенденций, выраженное на множестве внешних и внутренних факторов развития. Этот эволюционный процесс чередования (постепенного относительного преобладания) определенных фаз развития закономерен, он подчиняется всеобщему закону эволюции, закону фазогенеза, устанавливающему способ гармоничного взаимодействия противоположностей, способ перехода их антагонизма в синергизм.
Достижение абсолютной триединой гармонии — сущностная задача человека, заветная «точка Омега», о которой мечтал Пьер Тейяр де Шарден. Гармония Личности открывает путь к новой реальности бытия, в которой идеальное и материальное существуют как диалектические противоположности, в единстве которых реализуется абсолютное развитие.
Период относительного преобладания развития природной субстанции самосознания и деятельности (эра детства Человека) длился сотни тысяч лет и завершился менее четырех тысяч лет назад постепенным переходом к периоду относительного преобладания, доминирования развития его социальной субстанции (эра юности Человека). Все специфически человеческое, социальное и духовное в эру Детства Человека было фактически эквивалентно его природному началу. Этика этой эры выражалась в нетеистических религиозных воззрениях язычества; это этика космического равновесия сил, под воздействием которых существует человек, но не этика свободного личностного самоосуществления. Поэтому языческие боги подобны природе, в своей множественности они воплощают не субстанциональные личности, а лики безыменной стихии («Единого», «Хаоса», «Ночи»). Эта недифференцированность, неразделенность, синкретичность первобытного сознания Человека характеризует долгую эру Детства в истории его становления, завершившуюся качественным скачком в развитии самосознания, — тем, что К. Ясперс назвал Axenzeit, «осевым временем».
Только около двух тысяч лет назад социальная субстанция человека отчетливо самоопределилась, выделилась вслед за природной субстанцией (как ее долженствование и предел) из первоначально недифференцированного единства и активно вступила в свои права. Человек осознал как задачу спасение своей души в условиях социального самоотчуждения; поэтому для христианской религии единичная человеческая душа стала дороже, чем весь природный космос. Абсолютная Личность Христа стала великим символом будущего освобождения человеческого духа.
Сегодня мы живем в период глобального кризиса, развилки на пути эволюции. Этот кризис знаменует фазу предельно допустимого преобладания социальной субстанции самосознания и деятельности. Закон фаэогенеза необходимо требует перевода стрелки эволюции в эру зрелости человека, то есть в глобальный период духовного ренессанса Личности. Альтернатива — апокалипсис, катастрофа эволюции человека вследствие тотальной абсолютизации развития его социальной субстанции. Дальнейшие попытки удержать в реальности уходящую в прошлое тенденцию становления чреваты самоуничтожением. «К несчастью,— писал Э. Фромм,— подавляющее большинство людей не осознают, куда они идут... и не видят того, что 2000 год может стать не временем исполнения желаний и не счастливой кульминацией борьбы человека за свободу и счастье, а началом периода, в котором человек перестанет быть человеком и превратится в бездумную и бесчувственную машину» (7, 239).

ФЕНОМЕНОЛОГИЯ ОТЧУЖДЕНИЯ. Современное общество страдает отчуждением. Если не преодолеть эту болезнь роста, неминуема социальная гипертрофия личности с ее последующими деградацией и распадом. Но в этом процессе нет роковой предопределенности: известна причина болезни, можно анализировать ее симптомы, достаточно разума и воли, любви и веры, чтобы надежда на выздоровление стала реальностью.
Психоэмоциональный стресс как симптом кризиса — напряжение механизмов адаптации (саморегуляции) личности, возникающее в процессе разрешения противоречий между необходимым и возможным трех субстанций ее самосознания и деятельности. В случае гармоничного развития их взаимодействия стресс снимается («купируется») и переходит в эустресс (приятный стресс). Гармоничность разрешения определяется некоторыми закономерностями фазогенеза (на которых здесь нет возможности подробно остановиться), однако можно выделить главное условие гармоничного разрешения стресса личности — сохранение, принятие, диалектическое снятие ее имманентной активности во внешней относительно данной субстанции системе отношений. Если такого снятия не происходит (возникает блокировка активности), стресс неминуемо переходит в дистресс отчуждения личности от своей сущности или, иначе, в дистресс самоотчуждения. Вторая форма развития психоэмоционального стресса, менее типичная — дистресс социального отчуждения личности,— возникает вследствие непринятия личностью навязанных социальных условий развития и последующей социальной блокировки ее самовоспроизводства и самоосуществления.
Общественные трансформации феномена стресса отчуждения личности — тема отдельного разговора. Попробуем все же на конкретном примере показать социально-психологические механизмы взаимодействия общественного и личностного стресса. С точки зрения политической психологии электоральную активность в России можно рассматривать как демократическую форму реагирования большой популяции людей на стресс жизни. Российские выборы как 1993-го, так и 1995-го проходили под воздействием аналогичных стрессовых факторов примерно одинаковой интенсивности. Однако активность населения была различной. В 1993-м большая часть избирателей подсознательно предпочла пассивную форму защиты от стресса: решила переждать в надежде, что неблагоприятные стрессовые факторы сами исчезнут из жизни. Однако, как известно, этого не произошло, и к концу 1995 года адаптационные резервы популяции подошли к критической точке. Вследствие этого большинство выбрало активное защитное реагирование, подсознательно направленное на устранение «стрессора» в самой демократичной из возможных форм. Этому способствовало также некоторое прояснение политического сознания, возникшее вопреки масштабной и целенаправленной пропаганде. Исчезновение концепта полной безысходности текущей стрессовой ситуации и собственной беспомощности связано также с активизацией в процессе предвыборной борьбы сил оппозиции. Возникновение групповой веры в авторитетного сильного лидера, который «вытащит» из кризиса, усилило тенденции группового нарциссизма, в том числе и в самой злокачественной национал-социалистической форме. Дальнейшее снижение субъективной неопределенности стрессовой ситуации закономерно приведет к преобладанию активной формы общественного реагирования на стресс. Учитывая, что интенсивность стрессовых факторов, порождающих фрустрацию, в ближайшее время не уменьшится, можно прогнозировать повышение доли экстрапунитивных людей (то есть активно реагирующих на стресс в форме агрессивных акций протеста).
Таким образом, с точки зрения политической психологии сложились предпосылки для перехода парадоксального государственного анархизма в анархизм индивидуальный под лозунгом «каждый сам себе вождь» (с распадом государственности), либо в диктатуру ортодоксально-коммунистического или национал-социалистического толка. В этих социально-психологических условиях манипулятивная тактика правящих структур в выборной кампании 1996-го была направлена на искусственное снижение определенности стрессовой ситуации в глазах широких масс. Это наглядно выразилось в дискредитации лидеров оппозиции с помощью направленной пропаганды. Одновременно применялись и более «тонкие» психологические технологии для создания нового харизматического лидера, наиболее соответствующего ожиданиям, нравственным идеалам и ценностным ориентациям крупных групп электората. Однако такой путь управления обществом, основанный на весьма популярных сейчас в России методах психологического манипулирования политическим сознанием, может давать лишь временные «победы», помогая при удаче выигрывать выборы, но не будущее страны.
Для радикального изменения ситуации в обществе необходимо реализовать комплекс мер для борьбы со стрессовыми факторами, включая государственные антистрессовые программы развития личности и общества, охватывающих весь спектр политических, экономических, психологических и прочих факторов, влияющих на человека в современном мире. При этом важно учитывать, что гармонично развивающаяся личность характеризуется синдромом роста, в то время как дезадаптированная личность — синдромом распада (8, 82). В реальности личность балансирует между этими тенденциями, стремясь выработать оптимальный в данных общественно-исторических условиях способ самовоспроизводства. И, как мы уже отмечали, или приходит в антагонистическое противоречие со своей внутренней сущностью (дистресс самоотчуждения, сопровождающий синдром распада) или, если она пытается не изменять своей истинной природе, приходит в противоречие с социально-приемлемым способом существования и также испытывает дистресс социального отчуждения своей продуктивности.
Клиническая картина дистресса отчуждения личности показана в исследованиях Карен Хорни, которая рассматривала блокировку реализации личностного потенциала как важнейший фактор образования невротического конфликта, выделяя следующие наиболее значимые формы неврозов: 1) невроз привязчивости (поиск любви и одобрения любой ценой); 2) невроз власти (погоня за властью, престижем и обладанием); 3) невроз покорности (автоматический конформизм); 4) невроизоляция (бегство от общества). Все эти иррациональные способы решения невротического конфликта лишь увеличивают самоотчуждение человека (9).
Итак, главная проблема — в социальных условиях самовоспроизводства личности, которые порождают частичную (относительно осуществленную) личность-товар, лишенную абсолютного смысла и гармонии развития. Синдром распада личности и дистресс самоотчуждения — необходимые атрибуты современного способа ее общественного самовоспроизводства. Лицедейство и манипуляции — технологии такого самоотчужденного существования, позволяющие личности наиболее соответствовать качеству товара, вещи, удобной для использования на рынке частичных личностей социальной мегамашины. Достигшиe совершенства на поприще манипуляции и обретя власть, такие «лицедействующие потребители» особенно опасны, потому что распознать их сложно. Психологически точно описал этот тип патологии властвующей личности Ф. М. Достоевский: «Они будут проповедовать народное просвещение, презирая народ, учить патриотизму, презирая Россию, исповедовать гуманизм, будучи человеконенавистниками. И непросто будет отличить истинных пророков от приживальщиков при великих идеях, ибо слова их будут похожи во всем, до мелочей, как похожа восковая фигура на живого человека. Народ, общество, либеральные ли, патриотические ли идеи — для них только средство собственного самоутверждения, цель же и единственная цель одна: власть собственного ущемленного самолюбия над людскими душами. И при том тираническая власть. Беспрекословная и безусловная». Здесь впору задать себе два риторических русских вопроса: кто виноват и что делать?

ПОСТИНДУСТРИАЛЬНЫЙ ПЕРСОНАЛИЗМ. В поисках ответа на эти вопросы прежде всего необходимо уяснить, что сегодня главный выбор — не между «капитализмом» и «коммунизмом». Фромм был прав, подчеркивая: «Ни западный капитализм, ни советский или китайский коммунизм не могут решить проблему будущего. Все они порождают бюрократию, превращающую человека в вещь... Выбирать приходится не между «капитализмом» и «коммунизмом», а между бюрократизмом и гуманизмом» (11,373). Реальные социализм и капитализм уходящего века были двумя полюсами развития бюрократической системы власти как способа подавления сущностных сил личности во имя саморазвития социальной системы. С психологической точки зрения это была закономерная фаза предельного обострения противоречий личностного самовоспроизводства в эпоху доминирования развития социальной субстанции самосознания и деятельности человека. В борьбе социализма и капитализма в российской истории двадцатого столетия возник мутант, вобравший в себя отрицательные черты обеих систем,— это современное российское государство анархического капитализма.
Предпосылки парадоксального оборачивания гуманных реформаторских идей середины 1980-х в анархо-капиталистическую революцию сформировались еще в период строительства социализма. Порочная идеология обезличивания человека привела не только к экономическому застою, но, что еще более опасно, к застою духовному. Блокировка личностного самоопределения, породившая национальный нарциссизм, явилась латентной причиной трагических межэтнических конфликтов. Синдром распада личности генерализовался в феномен распада государства. Причины, хронология и феноменология этой катастрофы зашифрованы в «черном ящике» нашей души. Все мы в той или иной степени ее «стрелочники» и жертвы одновременно.
Почему миром правит зло? Платон полагал: либо правители должны философствовать, либо философы управлять, иначе злу не будет конца. Политика — квинтэссенция человеческих отношений. Поэтому политика XX века необходимо включала искусство манипуляций и лицедейства. Современный политик-манипулятор менее всего склонен к гуманистической философии: его «мудрость» — в изощренных приемах самозащиты и оправдания своей беспомощности перед поработившей его системой власти.
Однако не все так безнадежно для человека. Период доминирования социальной субстанции заканчивается. Новый период эволюции человека выдвинет новых лидеров — лидеров XXI века, главной целью которых станут не манипуляции человеком, а его самоактуализация и самоосуществление, то есть полное развитие сущностных сил личности и, следовательно, нации, народа, человечества. Потенциал, обеспечивающий им стратегическую победу,— глубокое личностное убеждение, вера в гуманизм и высшее предназначение Человека.
Гуманистический политик-персоналист ясно представляет, что задача будущего решается уже не только на театре борьбы производительных сил и производственных отношений. Он понимает, что на сцену истории выходит новая сила ее самодвижения — Личность. Эта мощная сила властно требует изменения ценностных ориентаций государственных лидеров, перехода (отнюдь не простого) от архаических технологий манипулирования массами к новой политической психологии актуализации Человека.

Двадцатый век на исходе. Пришло время прозреть и освободиться из плена иллюзий не только тем из нас, кто «приживает» при идеях рыночных отношений, но и тем, кто хочет двигаться вперед, развернувшись назад. Возврат к социалистическому прошлому — абсолютная утопия. Коммунизация личности не решит задачу будущего. Опыт истории наглядно показал, что нельзя искусственно, с помощью кнута власти, «загонять» человека в мир свободы. Противоречие между социализмом и капитализмом не может продуктивно разрешиться в пользу одной из этих социальных систем. Их противостояние — способ предельного обострения антагонистических противоречий самодвижения социальной субстанции, преддверие ее самоотрицания и диалектического снятия в качественно новых общественно-исторических условиях персонализированного общества. Попытки удержать эту эволюцию обречены.
Поясним сказанное с позиций системного анализа. Как известно, самодвижение — это внутренне необходимое самопроизвольное изменение системы, которое определяется ее противоречиями, опосредующими воздействие внешних факторов и внутренних условий. По Марксу, самодвижение человеческого общества обусловлено материальным производством, противоречием между производительными силами и производственными отношениями. Именно оно властвовало над Человеком в период становления и развития социальной субстанции его самосознания и деятельности. Фактически выведенный Марксом закон и есть закон социального самоотчуждения человека.
Но существование есть возвращение к сущности. И вряд ли кто возьмет на себя смелость объявить сущностью Человека мертвый мир материального производства. С «легкой» руки Маркса история социального самоотчуждения человека была принята за историю его Бытия. Выведенный Марксом закон гениален, но область его исторического •действия ограничена. Это не всеобщий, а частный закон обезличенной эволюции человека в антагонистических обществах, закон его становления через самоотчуждение в социальной системе.
Однако источник самодвижения Человека в нем самом. Этот источник — антагонистическое противоречие природного, социального и духовного начал, противоречие необходимого и возможного. Становление Человека — преодоление этого противоречия, перевод антагонистических отношений между тремя субстанциями его самосознания и деятельности в синергические. Персонализация Человека — магистральный путь эволюции. В современных условиях происходит изменение глобальных тенденций фазогенеза, связанное с усилением активности внутреннего источника самодвижения. Подобное возрастание роли внутренних факторов по отношению к внешним явилось необходимым и закономерным результатом всего общественно-исторического процесса становления человека, следствием высочайшего уровня развития производительных сил и форм общественного сознания.
Поэтому в условиях конкурентной борьбы между современными общественными системами, наиболее приспособленными к вызовам новой эпохи окажутся те, кто сделает акцент на создание оптимальных условий для самоосуществления, самоактуализации двигателя исторического развития — личности человека. Именно это будущее феномена Человека имел в виду Тейяр де Шарден, когда писал о Персонализации.
С точки зрения общей теории систем Персонализированное общество, благодаря актуализации внутреннего источника развития, получает большие возможности как для сохранения устойчивости (стабильности), так и для адекватной реакции на изменения среды, то есть политические, экономические, экологические и т. п. изменения в мире. Исторический ряд самоосуществления субъекта существования (раб, крестьянин, ремесленник, рабочий, мелкий предприниматель, современный служащий и т. д.) характеризуется очевидным возрастанием потенциальной продуктивности репродуктивного элемента общественного развития. В процессе существования индивид интериоризирует исторически сложившиеся способы употребления орудий производства и закрепленные культурой способы удовлетворения потребностей. Нарастание потенциальной продуктивности индивидов опосредствовано повышением уровней материального производства и культуры потребления. Но собственно развитие технологии и культуры происходит в процессе самоосуществления личности, которая, разрешая противоречие между необходимым и возможным, опредмечивает, объективирует потенциальную возможность, создавая новую актуальную необходимость бытия индивидов. Тем самым расширяются состав и объем необходимых потребностей индивида, изменяются способы их удовлетворения, образ жизни, культура и быт.
Распредмечивание индивидами нового общественно-исторического опыта и вызывает постепенное нарастание их потенциальной продуктивности. В ходе исторического развития оно приводит к антагонистическому противоречию между растущей потенциальной продуктивностью индивидов и исторически сложившимся способом их существования. Это противоречие обостряется за счет искусственного сдерживания, подавления потенциальной продуктивности индивидов бюрократической системой власти, отрицающей «излишнюю» в данных общественно-исторических условиях продуктивность как угрозу «стабильности» сложившейся системы общественных отношений.
В подобных условиях и проявляется Сопричастная личность как внутренний источник самодвижения общества и субъект самоосуществления. Личность осознает возникшее противоречие общественного развития как тенденцию собственного самодвижения и стремится в процессе самоосуществления разрешить антагонистическое противоречие развития путем перевода потенциальной продуктивности индивидов в продуктивность актуальную (как правило, актуализирующая Личность подвергается мощному общественному остракизму, в том числе со стороны системы власти, стремящейся к самосохранению).
Историческая личность актуализирует репродуктивные силы общества, поднимая их на новый актуальный уровень продуктивности и самосознания. Так происходит эволюционный (или революционный) скачок развития. Затем, в процессе стабилизации, достигнутый уровень продуктивности индивидов фиксируется социальной системой и переходит в репродуктивную форму. Осуществленная возможность становится необходимостью. Возникает более продуктивная форма производственных отношений и более оптимальная для самоосуществления индивида организация общества. Одновременно формируется новая бюрократическая система власти и реализует свою функцию удержания потенциальной продуктивности индивидов на необходимом репродуктивном уровне. Цикл повторяется.
Этот системный механизм (закон продуктивного развития) осуществлялся в историческом процессе становления человека, начиная от первобытно-общинного строя и до наших дней. На заре цивилизации подавление продуктивности составляло квинтэссенцию неличностной этики. У древних язычников «зависть богов» настигала всякого, кто посмел «перейти свою меру». В современных условиях продолжающие следовать языческой этике «младшие боги» для подавления продуктивности субъекта существования активно используют весь колоссальный аппарат политической надстройки, включая средства массовой информации, массовой культуры и т. д. Система власти всеми средствами внушает человеку концепт его репродуктивности и деструктивности. Профессионально манипулируя потребностями и способностями Человека, она подавляет возрастающую потенциальную продуктивность индивида, искусственно сдерживая самоосуществление его личности и вызывая тем самым перманентный дистресс отчуждения, переходящий в синдром распада личности. Как мы уже отмечали, подобное искусственное сдерживание исторической тенденции самоосуществления человека неминуемо ведет к глобальной психологической катастрофе.

Для преодоления кризиса необходимо не столько изменять социальные механизмы производства и распределения материальных благ, сколько, используя технологические достижения, изменять общественные механизмы самовоспроизводства и самоосуществления личности. Современное государство не создает условий для развития личностной триады. Между тем потенциально почти каждый человек, независимо от рода его социальной деятельности, может быть сколь угодно близким приближением к качеству абсолютной Личности, что следует из синкретичности триады сущностей в сознании ребенка. Однако индустриальное общество не ставит перед ним такой задачи. Напротив, оно создает систему общественного противодействия абсолютному развитию личности, настойчиво и властно формируя из индивида частичную личность-товар — элемент социальной машины производства и потребления материальных благ.
Если человек сумеет преодолеть современный кризис развития, то в постиндустриальном обществе будущего продуктивность «масс» будет столь высока, что неравенство «личность не есть индивид» перейдет в равенство в том смысле, что каждый субъект существования будет субъектом самоосуществления. Это будет персонализированное общество, в котором бюрократическая система подавления продуктивности необходимо отомрет как атавизм.
Путь преодоления кризиса — целенаправленный перевод антагонистических противоречий между природной, социальной и духовной сущностью человека в синергические. Когда социальное есть способ оптимальной организации природного с целью развития духовного начала в человеке. Это и есть, на наш взгляд, главная задача будущего. Развитие духовной субстанции личности в XXI веке определит новый ренессанс, основанный на качественно новом мировоззрении — гармоничном синтезе науки, религии и искусства. Это магистральный путь развития человеческой цивилизации в третьем тысячелетии, который позволит ей преодолеть «детские болезни» архаического прошлого и «юношеский максимализм» гипертрофированного социального развития.
Постиндустриальное общество третьего тысячелетия будет обществом демократического персонализма, где государство подчинено интересам личности как условие и гарант ее свободного гармоничного развития. Задача свободного саморазвития всех своих сущностных сил — главная цель личности, стремящейся обрести статус в персонализированном обществе. Осознание этой задачи достигается таким изменением системы ценностных ориентаций, при котором общество не навязывает личности систему ценностей, но дает ей возможность самоопределения — свободного выбора способа существования, направленного на удовлетворение природных, социальных и духовных потребностей и/ или на максимальное самоосуществление.
Персонализированное общество создает оптимальные условия для самоактуализации и саморазвития личности, при которых «синдром роста» — норма жизни, а «синдром распада» — редкая патология. На переходном к этому обществу этапе функция персоналистического государства — защита прав граждан, и, прежде всего, прав на жизнь, на собственность, на образование, на продуктивность (свободный творческий труд).
Экономическая основа персоналистического постиндустриального общества — рождающееся уже сейчас автоматизированное, компьютеризированное, высокотехнологичное и экологичное производство. Постиндустриальный персонализм не сможет существовать без мощной материально-технической базы, равно как и без сильного персоналистического государства. И в этом его принципиальное отличие от анархизма и классического (М. Штирнер, Прудон, Бакунин), и коммунистического (Кропоткин, Э. Реклю и др.), равно как и от их современных анархо-синдикалистских и экзистенциалистских ответвлений.
На смену классовой борьбе и изменению способа производства и распределения материальных благ постиндустриальный персонализм ставит принципиально новую эволюционную задачу: путем демократических реформ развернуть достижения современного индустриального общества в направлении освобождения и продуктивного развития (самоосуществления) личности. В качестве закономерного этапа эволюции человека, диалектически продуктивно отрицающего условия самовоспроизводства личности в современном обществе, постиндустриальный персонализм будет нести в себе позитивные элементы (технологии производства, демократические институты и т. д.) индустриального общества, как низшее, снятое в культуре высшей, личностно-ориентированной общественной системы.
Подобные проблемы невозможно решить частными методами, отдельными учеными и даже отдельными странами. Они имеют свое решение только в общечеловеческой системе уравнений, описывающей все многообразие и сложность личностного бытия в постоянно меняющемся мире.

ЛИТЕРАТУРА
1. Е. В. Гаврилин, И. М. Мирошник. Задача будущего. Теоретическая концепция. М., 1996.
2. А. Н. Лсонтьев. Деятельность. Сознание. Личность. М., 1977.
3. С. Л. Рубинштейн. Проблемы психологии в трудах К. Маркса.— «Советская психотехника», 1934, т.7, № 1.
4. Л. С. Выготский. Избранные психологические исследования. М., 1956.
5. Е. Becker. The Terror of Death.- «Stress and Coping». N.Y., 1977, p. 310-323.
6. А. Инкельс. Личность и социальная структура.— «Американская социология (перспективы, проблемы, методы)». М., 1972, стр. 37—54.
7. Э. Фромм. Психоанализ и этика. М., 1993.
8. Э. Фромм. Душа человека. М., 1992.
9. К. Horney. Neurotic Personality of Оur Time. N.Y., 1967.

[1] МИРОШНИК. Ирина Макаровна — руководитель социально-психологической программы Международного движения «Антистресс», кандидат психологических наук.
ГАВРИЛИН Евгений Владимирович — председатель оргкомитета движения «Антистресс», кандидат технических наук.
В основу статьи положены программные положения движения «Антристресс», теоретическая концепция которого опубликована в феврале 1996 года (1 — здесь и далее по статье сноски на использованную литературу даются в скобках, где первая цифра обозначает номер источника в списке литературы, вторая — страницу).

Мы публикуем эту статью в Интернет по первому изданию в журнале «Свободная мысль», №7, 1996 г. без каких-либо дополнений.

Пн	Вт	Ср	Чт	Пт	Сб	Вс
01	02	03	04	05	06	07
08	09	10	11	12	13	14
15	16	17	18	19	20	21
22	23	24	25	26	27	28
29	30

И.М.МИРОШНИК, Е.В.ГАВРИЛИН. ИНДИВИД, ЛИЧНОСТЬ, ПОСТИНДУСТРИАЛЬНОЕ ОБЩЕСТВО

NEW ПСИХОЛОГИЯ

Меню для авторов

Добавить статью

Редактировать работы

Зарегистрироваться

Полезные ссылки

Искать похожие?

Скачать мультимедию?

ССЫЛКИ ДЛЯ СПИСКА ЛИТЕРАТУРЫ

По стандарту ВАК Республики Беларусь

По ГОСТу Российской Федерации

URL для сайта, блога (постоянный обратный адрес данной страницы)

Найденный поисковым роботом оригинал

ПАРТНЁРЫ БИБЛИОТЕКИ рекомендуем!

ОБРАТНО В РУБРИКУ?

ПСИХОЛОГИЯ НА LIBRARY.BY