Великая Отечественная война явилась тяжелым испытанием для советского народа. Вероломное нападение на СССР вооруженных сил фашистской Германии, опиравшихся на промышленность почти всей Западной Европы и уже имевших опыт ведения современной войны, позволило им временно продвинуться в глубь нашей страны на значительное расстояние. В ходе тяжелых оборонительных боев Советские Вооруженные Силы нанесли гитлеровским войскам большой урон и сорвали их план молниеносной войны. По призыву Коммунистической партии и под ее руководством вместе с Красной Армией и всем советским народом поднялось на священную борьбу с врагом и население временно оккупированных областей. Для объективной информации советских людей, оказавшихся по ту сторону фронта, для координации действий советских войск с партизанами, для руководства отрядами народных мстителей и снабжения их оружием и боеприпасами необходима была хорошо налаженная связь. Но ее-то как раз и не имелось в первые месяцы войны. О том, как остро ощущали это партизаны, дважды Герой Советского Союза А. Ф. Федоров сообщал следующее: "Все мы... понимали, что в современной войне без радиосвязи партизанский отряд если и не погибнет, то будет влачить жалкое существование. Нам нужны руководящие указания Центрального Комитета партии и Главного командования; нам нужна была моральная поддержка Большой земли; мы хотели постоянно чувствовать, что действия наши согласованы с действиями Красной Армии, что мы воюем плечо к плечу со всем советским народом. И если бы была такая связь и руководство, насколько бы это облегчило нашу задачу. А главное - нам нужны боеприпасы, современное оружие, тол, мины. Немцы восстанавливают железные дороги, первые поезда идут уже мимо нас на фронт. Да, связь, связь во чтобы то ни стало"¹ .

Отсутствие хорошо организованной связи Большой земли с оккупированной фашистами советской территорией компенсировалось в первые месяцы войны в какой-то мере пешими связными, переправляемыми через линию фронта. Но такая переброска связных требовала большой подготовки и была опасна, так как направляемый вместе с секретными сведениями мог оказаться в руках врага. Кроме того, эта связь являлась неоперативной. Трудность же организации радиосвязи состояла в том, что республиканские и областные комитеты Коммунистической партии, участвовавшие в руководстве партизанским движением, не имели своих радиоузлов и радистов. Попытка наладить радиосвязь с партизанами через разведотделы штабов фронтов и органы Наркомата внутренних дел не дала положительных результатов, так как радиоузлы этих учреждений были тогда перегружены своей работой и не смогли надежно обеспечить связь даже с крупными партизанскими отрядами, не говоря уже о мелких и об установлении новых связей. По этой причине некоторые важные сведения, получаемые от партизанских отрядов, задерживались и теряли свою ценность.

В связи с широким развитием партизанского движения потребовался специальный центр, который осуществлял бы непосредственное руководство и координацию всех боевых действий, а также вместе с военным командованием согласовывал взаимодействие партизан с Красной Армией. Таким центром стал Центральный штаб партизанского движения (ЦШПД) при Ставке Верховного Главнокомандования, созданный по решению Государственного Комитета Обороны 30 мая 1942 года. Союзные республики и области РСФСР, временно захваченные к тому времени фашистами, также организовали штабы партизанского движения (ШПД). Эти штабы работали под руководством Центральных Комитетов коммунистических партий союзных республик, обкомов партии и ЦШПД. С созданием ШПД нужда в организации надежной радиосвязи центра с местными, находящимися на оккупированной фашистами территории партийными организациями и отрядами народных мстителей особенно возросла. Кроме того, нужна была связь между отдельными партизанскими соединениями и внутри них. Для решения этих задач в ШПД требовалось срочно создать отделы связи с радиоузлами.

Меня, занимавшего тогда должность помощника начальника связи Брянского фронта по радио, отозвали с фронта и 30 июня 1942 г. направили в организуемый

¹ А. Ф. Федоров. Подпольный обком действует. Кн. 2. М. 1950, стр. 117.

ЦШПД. В ходе беседы начальник ЦШПД, секретарь ЦК КП(б) Белоруссии генерал- лейтенант Пантелеймон Кондратьевич Пономаренко сообщил о назначении меня начальником отдела связи ЦШПД и приказал не позднее 1 августа 1942 г. укомплектовать этот отдел личным составом и создать радиоузел. Начштаба подчеркнул, что указанная работа должна рассматриваться как важнейшее партийное задание.

При строительстве радиоузла большую помощь нам оказал Наркомат связи СССР, который выделил для нас помещения на своих объектах. Приемный центр, находившийся возле Москвы, оборудованный приемниками типа "Чайка" и самыми совершенными антеннами, мы получили в готовом виде. Что касается передающего центра, тоже расположенного около Москвы, то для него нам дали только помещение, которое нужно было оснастить техническим оборудованием: передатчиками, антенными сооружениями и другим устройством. При строительстве и оборудовании радиоузла помощь нашим специалистам оказывали руководитель Московской дирекции радиосвязи Б. Ф. Митителло, начальники объектов Л. М. Бешар и С. Д. Денисов, инженеры Е. Г. Федорович и Е. Г. Буряченко. Весь коллектив работал без устали. Это дало возможность построить радиоузел ЦШПД всего за три недели.

При создании радиоузла особенно трудно решался вопрос обеспечения его кадрами радистов. Подобрать необходимое количество высококвалифицированных радистов- операторов во время войны, да еще в сжатые сроки, было нелегким делом. Значительную помощь в решении этой задачи нам оказали наркоматы морского и речного транспорта, внутренних дел, Военно-Морского Флота, Главное управление связи Красной Армии, выделив несколько хороших операторов, которые в дальнейшем стали костяком всего личного состава радиоузла. Остальные радисты были подготовлены нашими силами. Довольно удачно было подобрано и командование радиоузла, сумевшее сразу же нацелить радистов на практическое выполнение задач, поставленных Центральным штабом партизанского движения. Начальником радиоузла был назначен опытный коротковолновик инженер-капитан К. М. Покровский, имевший практический опыт работы на маломощных радиостанциях. Комиссаром узла стал еще не совсем поправившийся после тяжелого ранения на фронте майор В. А. Сырцов, награжденный за храбрость и мужество, проявленные в боях с противником, орденом Ленина. Передающий центр узла возглавил инженер-майор И. П. Тыклин, перед войной служивший в одной из воинских частей связи в Риге, а затем принимавший участие в боях с немецко-фашистскими захватчиками. Во главе приемного центра узла встал старший лейтенант флота Е. С. Буряченко, который до того обеспечивал связью с Родиной наши транспорты, делавшие рейсы в США, Англию и Канаду. Во время этих рейсов на транспорты не раз нападали подводные лодки и авиация противника. Однажды в мае 1942 г. теплоход "Циолковский", где Буряченко работал в то время, был потоплен гитлеровцами в Баренцевом море, между островами Шпицберген и Медвежий. Буряченко до последней минуты держал связь, находясь на вахте. А потом на обломке корабля в течение нескольких часов плавал в открытом море, пока его не подобрал английский траулер и не доставил в Рейкьявик (Исландия). Здесь он пробыл две недели в больница, а затем на теплоходе "Старый большевик" отбыл в Советский Союз. По пути на родину теплоход был атакован несколько раз подводными лодками и самолетами врага. Вместе с личным составом теплохода Буряченко принимал активное участие в отражении этих нападений. За храбрость и мужество, проявленные в морском бою, Буряченко был награжден орденом Красной Звезды.

К 1 августа 1942 г. строительство радиоузла ЦШПД было закончено. Он принял на связь первых корреспондентов, а в дальнейшем осуществлял связь как со штабами партизанского движения (по мере готовности их радиоузлов), так и с партизанскими соединениями и отрядами. ШПД союзных республик и областей РСФСР получали радиооборудование для своих радиоузлов и личный состав для их обслуживания от управлений связи соответствующих штабов фронтов, а частично и от ЦШПД. Нам думалось, что при укомплектовании отдела связи ЦШПД личным составом трудностей не возникнет. Но в действительности оказалось не так и укомплектование шло медленно. Например, к концу июля в отделе имелось только четыре человека: начальник отдела, два старших помощника - подполковник И. П. Будылин и инженер-капитан К. М. Покровский и секретарь отдела Е. С. Ушакова. А работы было очень много, поскольку следовало не только заниматься строительством радиоузла и подбором штата, но и снабжать штабы партизанского движения радиоаппаратурой и техническим имуществом, вести подготовку к организации радиосвязи и разрешать другие текущие вопросы. К тому же положение вскоре усугубилось необходимостью откомандировать К. М. Покровского начальником радиоузла ЦШПД, а И. П. Будылина - начальником отдела связи Белорусского ШПД, организованного в сентябре 1942 года. Только в октябре отдел удалось укомплектовать полностью: прибыли старшие помощники В. П. Ярославцев, Н. Л. Сероштан и другие сотрудники.

Еще в конце августа 1942 г. при Центральном штабе партизанского движения было проведено совещание с командирами наиболее крупных партизанских отрядов, дислоцировавшихся в Брянских лесах. В его работе приняли участие М. И. Дука, И. В. Дымников, Д. В. Емлютин, С. А. Ковпак, А. Н. Сабуров, Г. Ф. Покровский, М. П. Ромашин, А. П. Матвеев и другие командиры. Совещание подвело некоторые начальные итоги развернувшейся вовсю борьбы советского народа в тылу противника и наметило новые задачи. Все его участники были приняты затем руководителями

партии и правительства. По указанию П. К. Пономаренко я обеспечил всех командиров партизанских отрядов - участников совещания радистами-шифровальщиками с радиостанциями, необходимыми им для обеспечения прямой и запасной радиосвязи с нами, а также со своим фронтовым штабом.

6 сентября 1942 г. Государственный Комитет Обороны назначил Маршала Советского Союза К. Е. Ворошилова на пост главнокомандующего партизанским движением. На следующий день начальник ЦШПД П. К. Пономаренко предложил мне подготовиться к докладу главнокомандующему на тему "О состоянии связи в партизанском движении". В тот же день в Московском Кремле в присутствии П. К. Пономаренко я был принят К. Е. Ворошиловым. Климент Ефремович встретил меня словами: "А, старый знакомый, недаром говорится, что гора с горой не сходится..." Наше знакомство относилось еще к 1925 г., когда я работал в Особом техническом бюро по военным изобретениям, куда был направлен М. В. Фрунзе. Там я несколько раз встречался с К. Е. Ворошиловым, а однажды познакомился с ним ближе во время испытаний приборов для управления взрывами по радио. После моего доклада о состоянии радиосвязи, которая к осени 1942 г. только начала организовываться, К. Е. Ворошилов задал вопрос: "Товарищ Артемьев, так будет ли у нас надежная радиосвязь штабов партизанского движения с партизанскими отрядами?" - и тут же добавил, что если таковой связи не будет, то нет смысла создавать и самые ШПД, ибо без хорошей связи с партизанами они работать не смогут. Я ответил, что мы примем все меры, чтобы добиться такой связи. К. Е. Ворошилов обещал оказывать связистам всевозможную помощь и разрешил мне обращаться к нему по вопросам связи в любое время дня и ночи, сообщив номера телефонов, где его можно найти во время отсутствия в ЦШПД. И действительно, Климент Ефремович хорошо помогал связистам. Партийная поддержка и помощь со стороны ряда других организаций обеспечили создание такой связи, которая дала возможность Центральному Комитету нашей партии и Верховному Главнокомандованию оперативно руководить партизанским движением.

Нужно сказать, что организация радиосвязи в партизанском движении отличалась от организации радиосвязи в Красной Армии. Все радиостанции в партизанских отрядах были маломощными, с коротковолновым диапазоном волн. Они должны были удовлетворять специальным техническим требованиям: быть легкими, портативными, экономными в потреблении электропитания, допускать питание передатчика и приемника как от сухих батарей, так и от ручного и ножного привода, обеспечивать быстроту развертывания и свертывания, быть удобными в эксплуатации и надежными в работе, обеспечивать необходимую дальность действия, работать при высокой влажности воздуха и резких сменах температуры. Это объяснялось тем, что партизанам большую часть времени приходилось находиться на открытом воздухе, часто менять дислокацию, а в походах партизанам- радистам, кроме вооружения, необходимо было нести на себе радиостанции с питанием для них и быть всегда готовыми к передаче донесений. К моменту организации ЦШПД в СССР имелся такой тип радиостанции, как "Север", который, хотя и не полностью, мог соответствовать указанным требованиям. Он-то и был принят на вооружение партизанскими отрядами. Радиостанция "Север" использовалась для связи на расстояние от 10 до 500 км, а при хорошем прохождении волн и тщательно выбранных частотах - до 600 - 700 км и даже свыше того. Для обеспечения более дальней связи служила радиостанция "РПО" ("Радиостанция партизанских отрядов"), которая была изготовлена нашей промышленностью в 1942 году. Однако маломощные радиостанции "Север" и "РПО" могли обеспечить партизанам надежную связь на большие расстояния лишь в том случае, если радиоузлы штабов партизанского движения для связи с этими радиостанциями применяли мощные передатчики типа "РАТ" и "РАФ", чувствительные приемники, хорошие антенны и обслуживались радистами высокой квалификации.

Радисты партизанских соединений и отрядов, кроме отличного знания своего дела, были также шифровальщиками и радиомастерами. Их работа в партизанских отрядах требовала почти полной самостоятельности: они по своему усмотрению выбирали места для развертывания радиостанций, сами зашифровывали и расшифровывали радиограммы, а когда радиостанции отказывали в работе, устраняли неисправности и ремонтировали их. Все это обязывало особенно серьезно относиться к подготовке кадров радистов для партизанских отрядов. Обучение они проходили в специальных школах и учебных пунктах при штабах партизанского движения.

Организация радиосвязи со штабами партизанского движения и вообще пунктами, находившимися не на оккупированной противником территории, никаких трудностей не представляла, так как при любых неполадках можно было использовать и другие средства связи. При установлении же радиосвязи с партизанскими отрядами в начальный период встречался целый ряд затруднений, вызванных тем, что связи с партизанами не было, а дислокация отрядов была не постоянна и даже не всегда известна штабам партизанского движения. Поэтому предупредить командование партизанских отрядов о направлении к ним радистов не всегда представлялось возможным, а это порой приводило к ненужным осложнениям. Приведу такой пример. Для установления связи ЦШПД с одним партизанским отрядом, находившимся в Белоруссии, дислокацию которого штаб знал, были выброшены на парашютах два радиста с радиостанцией. Попав в расположение отряда, они были задержаны партизанами и доставлены в штаб, где их приняли за немецких шпионов. Но поскольку парашютисты

доказывали, что они не те, за кого их принимают, а советские радисты, посланные ЦШПД для связи с ними, командир партизанского отряда дал указание проверить их. Задержанным вернули их радиостанцию, дали материал о боевых действиях отряда и сказали: "Если вы действительно посланы Москвой, тогда передайте этот материал в партизанский штаб и сообщите, чтобы он был опубликован в завтрашней сводке Совинформбюро". Радисты установили связь с радиоузлом ЦШПД, передали радиограмму, в конце которой просили: "Во имя спасения наших жизней поместите этот материал в завтрашней сводке Совинформбюро". П. К. Пономаренко были приняты необходимые меры, и переданные радистами сообщения о боевых действиях этого партизанского отряда на следующий же день поместили в сводку Совинформбюро. С того времени радисты стали равноправными бойцами партизанского отряда.

Случались у нас и другие происшествия. Однажды К. Е. Ворошилову была доложена важная радиограмма из партизанского отряда, полученная с большим опозданием. Климент Ефремович, раздраженный этим, вызвал меня и спросил, кто виноват в задержке радиограммы? Я ответил, что по вине связистов такого большого опоздания быть не могло, а выяснить причину задержки можно только после соответствующего расследования. К. Е. Ворошилов приказал мне срочно заняться этим. Удалось установить, что радиограмма поступила в ЦШПД без задержки, но расшифровать ее не сумели, и начальник шифротдела отправил ее снова в партизанский отряд, не предупредив об этом ни начальника отдела связи, ни командование штаба. Так и ходила она несколько раз из штаба в отряд и обратно, пока не была наконец расшифрована. Тогда же выяснилась и причина этой позорной неувязки. Оказалось, что радист партизанского отряда был плохо подготовлен к шифроделу и зашифровал радиограмму неправильно. В дальнейшем были приняты меры к улучшению подготовки радистов, и таких случаев больше не повторялось.

При организации связи с отрядами народных мстителей мы учитывали, что партизанские радиостанции находятся на территории, занятой противником, который мог запеленговать их, определить районы дислокации партизанских отрядов и разгромить их. Поэтому приходилось принимать необходимые меры для того, чтобы затруднить работу радиоразведки противника. Постепенно с увеличением числа действующих радиостанций организация связи с партизанами облегчилась, так как появилась возможность направлять радистов для создания новых связей через те отряды, с которыми штабы партизанского движения уже имели радиосвязь. Теперь в случае потери радиосвязи она легко восстанавливалась через соседние партизанские отряды.

Связь внутри партизанских соединений организовывалась по-разному, в зависимости от оперативной обстановки и местных условий. В партизанских краях, откуда были изгнаны гитлеровские оккупанты, в крупных партизанских соединениях (например, таких, как соединения С. А. Ковпака, А. Ф. Федорова, А. Н. Сабурова, В. И. Козлова, С. И. Сикорского и др.) были созданы нештатные радиоузлы, которые обеспечивали связь не только с советским тылом, но и внутри партизанских соединений. Такие радиоузлы имели от 5 до 20 корреспондентов. А в партизанском крае Брянских лесов и в Полоцко-Лепельской партизанской зоне связь командования с партизанскими бригадами и отрядами осуществлялась как по радио, так и по телефону. Общая протяженность телефонных линий составляла в партизанском крае на Брянщине около 600 км, а в Полоцко-Лепельской ПЗ - около 450 километров. Связь с отрядами внутри тех партизанских бригад, где не имелось внутренних радиоузлов, осуществлялась в зависимости от обстановки конными и пешими связными или связными на велосипедах. По партизанским радиолиниям передавались также метеосводки от специальных метеонаблюдателей, находившихся в партизанских соединениях. Эти сводки использовались Главным управлением гидрометеорологической службы для нужд Красной Армии. Вся радиосвязь в партизанском движении была организована по направлениям и по сеансам.

Центральный штаб партизанского движения намеревался использовать в некоторых случаях и почтово-голубиную связь. Поэтому при организации ЦШПД в штаты отдела связи было включено отделение почтово-голубиной службы. На должность начальника отделения назначили высококвалифицированного специалиста военинтенданта 3-го ранга А. П. Орлова. Но этот вид связи не оправдал себя, и от него пришлось отказаться. Кроме технической связи, в некоторых партизанских отрядах применяли так называемые "почтовые ящики". Этот способ передачи информации состоял в следующем. В укрытом месте (в дупле дерева, под пнем или камнем) выбирали "почтовый ящик", отмеченный признаками, которые позволяли бы легко найти его даже ночью. В нем оставлялись распоряжения отставшим группам и одиночным партизанам. В некоторых случаях такой связью пользовались связные из местного населения для установления контакта с партизанскими отрядами.

Для организации радиосвязи требовалось много хорошо подготовленных радистов. Поэтому еще до создания штабов партизанского движения по ходатайству ЦК Компартии Белоруссии и по решению ЦК ВКП(б) в январе 1942 г. была основана в Москве специальная школа по подготовке радистов для партизанских отрядов. Начальником радиошколы назначили партийного работника И. С. Комиссарова, его заместителем - начальника объекта Наркомата связи СССР П. А. Шустовского, комиссаром - В. И. Кретинина. Курсантов набирали из числа комсомольцев-добровольцев, в основном со средним образованием. Весь состав слушателей школы представлял собой

дружный, спаянный и преданный Родине коллектив. Все это создавало благоприятные условия для подготовки необходимых кадров в сравнительно короткий срок обучения (5 - 6 месяцев). 2 февраля школа приступила к учебным занятиям. Первое время ее работа проходила в тяжелых, условиях: не хватало технической аппаратуры, отсутствовали наглядные учебные пособия, у преподавательского состава не имелось достаточного опыта подготовки радистов для партизанских связей. В мае - июле 1942 г., когда был создан ЦШПД, школа перешла в его подчинение. С этого времени ее положение резко улучшилось. Заместителем начальника школы по учебной части был назначен преподаватель Военной академии связи имени С. М. Буденного военинженер 2-го ранга С. Н. Конюховский. Руководство школы совместно с отделом связи ЦШПД проделало большую работу по технической оснащенности, налаживанию и улучшению учебного процесса. На работу в школу были приглашены опытные педагоги, в том числе руководитель кафедры приемных устройств Московского института инженеров связи М. И. Пономарев, старейшие коротковолновики А. И. Ветчинкин, А. Ф. Камалягин и другие. По каждой дисциплине разработали и утвердили программы. Была произведена коренная перестройка всего учебного процесса с таким расчетом, чтобы основное время уделялось практической стороне обучения, привитию навыков быстрого и умелого обращения с радиостанциями, а также обнаружению и устранению возможных неисправностей в радиостанциях типа "Север" и "РПО".

Для прохождения курсантами практики были созданы постоянно действующие учебные радиостанции в Костроме, Муроме, Пушкине, Быкове, Тарасовской и учебный радиоузел в Москве. Кроме того, одно из учебных отделений ежедневно выезжало в пригороды Москвы с радиосредствами и проводило практическую работу в естественных условиях. В результате принятых мер значительно улучшилась подготовка радистов-партизан. Если ранее выпускавшиеся школой радисты порой сталкивались с работой в эфире впервые только при выполнении боевых заданий и поэтому не всегда могли установить связь с ШПД, то уже начиная с ноября 1942 г. не было выпущено ни одного радиста, не прошедшего хорошей практики по ближним и дальним связям. В результате резко улучшилась работа по организации радиосвязи между отрядами народных мстителей и их штабами.

Радисты, окончившие Московскую спецшколу, распределялись по всем штабам партизанского движения. Но потребность в радистах, особенно в 1943 г., была настолько велика, что одна Московская школа не могла ее обеспечить полностью. Поэтому некоторые штабы дополнительно готовили радистов у себя. Так, Украинский ШПД создал свою спецшколу в Саратове. Метод подготовки в ней был в основном таким же, как и в Москве, с той лишь разницей, что в Москве практические занятия проводились на радиостанциях "Север", а в Саратове - на "РПО". Ленинградский штаб партизанского движения на своем учебном пункте тоже организовал специальную группу для подготовки радистов-партизан. Курсантами этой группы являлись радисты Красной Армии и Военно-Морского Флота, призванные теперь получить дополнительную специальную подготовку для работы в партизанских отрядах. Руководил обучением старший помощник начальника отдела связи Ленинградского штаба партизанского движения известный специалист по коротковолновой связи Н. Н. Стромилов. Радиодело преподавал старший лейтенант Е. Безман.

Во всех штабах партизанского движения радисты перед отправкой на задание проверялись на связь, иногда на таких расстояниях, на которых должны были работать в тылу противника. Одновременно проверялась и материальная часть, выдаваемая радисту. После установления радиосвязи именно на своих рациях товарищи были более уверены в их надежности. Затем начальник отдела связи или один из его помощников беседовал с отправляемыми за линию фронта людьми. Во время этой беседы они получали последние указания и инструкции для работы в тылу врага, а также программы связи и шифродокументы. Кроме того, каждый штаб должен был позаботиться о том, чтобы радисты были одеты соответствующим образом, дабы не получилось так, как писал в своих записках "Крымское подполье" И. А. Козлов (Крымский штаб партизанского движения прислал к нему на подпольную работу в оккупированный город радистку, одетую в гимнастерку и юбку военного образца, в сапогах, ватнике, шапке-ушанке и без документов). В тыл противника радисты направлялись самолетами с посадкой на партизанских аэродромах или с выброской на парашютах, а иногда и пешком, для чего использовались разрывы в линии фронта. Конечно, не все радисты, окончившие школы, забрасывались в тыл противника. Некоторых необходимо было оставлять на радиоузлах штабов партизанского движения. Однако большинство само стремилось работать за линией фронта. Поэтому не раз случалось так, что некоторые радисты, оставленные для работы в советском тылу, всеми правдами и неправдами добивались отправки на фронт или в партизанские отряды. Так, 16-летние радисты Алексей Волков и Юлия Громадская в виде исключения были приняты в школу радистов с условием, что после окончания учебы они будут использованы у нас в тылу. Однако, закончив школу, они стали настойчиво просить об отправке их за линию фронта, и командование ЦШПД пошло им навстречу. В 1943 г. Волков был направлен в партизанское соединение Брестской области. За отличное обеспечение партизанского соединения связью с Белорусским ШПД он был награжден медалью "Партизану Отечественной войны" 1-й степени. Тогда же Громадскую направили в партизанское соединение Полесской области, где она тоже наладила бесперебойную связь

с Белорусским ШПД. В апреле 1944 г. гитлеровцам удалось окружить штаб Полесского соединения. Во время ожесточенного боя с фашистами Громадской вместе с двумя партизанами удалось вырваться из окружения и спасти радиостанцию и шифры. После этого измученная и голодная радистка несколько дней скрывалась в болотных зарослях. Наконец ей удалось установить связь со своим штабом. Громадская также была награждена правительственной наградой. 17-летняя дочь Маршала Советского Союза К. К. Рокоссовского Ариадна как несовершеннолетняя после окончания школы была оставлена для работы на радиоузле ЦШПД. Однако она не раз настойчиво обращалась к командованию с просьбой отправить ее в партизанский отряд или на фронт, и ее просьба наконец была удовлетворена.

На радистов и на средства радиосвязи, отправляемые в партизанские соединения и отряды, не имелось утвержденных штатов и табелей. Поэтому первое время эти вопросы решались каждый раз индивидуально, в зависимости от наличия подготовленных радистов, материальных средств, а также важности направлений связи. До 1943 г. в каждую партизанскую бригаду или отдельный отряд, с которым устанавливали связь, посылали одного-двух радистов-шифровальщиков с одной рацией, двумя-тремя комплектами электропитания и радиоламп. Позже, когда подготовленных радистов и радиостанций имелось уже значительно больше, всем дальним партизанским бригадам и отдельным отрядам стали выделять по два радиста-шифровальщика и по две рации: одну типа "Север", а вторую - "РПО". Наличие в партизанском отряде двух радистов и двух радиостанций давало возможность осуществлять и внутреннюю радиосвязь, например, при выполнении дальней разведки или диверсии. В крупных соединениях, как я уже отмечал, создавались нештатные радиоузлы, которые, кроме связи с ШПД, обеспечивали связь с отрядами этого соединения и с соседними. Число радистов на этих узлах колебалось от 2 до 7 чел., в зависимости от количества связей. На должности начальников радиоузлов назначались инженеры, техники или радисты, имевшие большой практический опыт. Радисты, помимо обеспечения связью партизанских отрядов, выполняли и другие задания ШПД. Например, ЦК Компартии Белоруссии направил в тыл противника со специальным поручением двух секретарей ЦК ЛКСМ Белоруссии - сначала К. Т. Мазурова, а потом М. В. Зимянина. Перед отправкой в тыл противника ко мне зашел Михаил Васильевич Зимянин и попросил подобрать ему физически крепкого и хорошо подготовленного радиста. Я выделил Ю. Н. Гречнева. К. Т. Мазуров и М. В. Зимянин побывали во многих областях Белоруссии, и всюду их сопровождал Юрий Гречнев со своей портативной радиостанцией. После выполнения задания М. В. Зимянин возвратился на Большую землю, а Кирилл Трофимович Мазуров остался в тылу противника для организации партизанской борьбы и руководства подпольными комсомольскими группами. С ним остался и Гречнев.

Радисты партизанских соединений и отрядов принимали также вести с Большой земли. Беспрестанно, даже во время боев, они производили запись приказов Верховного Главнокомандующего и сводок Совинформбюро. Все важные сведения немедленно доводились через командиров и комиссаров до личного состава. На основе этих материалов подпольные партийные организации выпускали газеты и листовки, в которых информировали партизан и население оккупированных районов о положении на фронтах, разоблачали лживую фашистскую пропаганду и призывали советских людей к активной борьбе с захватчиками. Приведу один пример. На территории Брянских лесов с весны 1942 г. существовал большой партизанский край, где по инициативе партийных организаций отрядов народных мстителей было создано единое командование местными партизанскими силами во главе с подполковником Д. В. Емлютиным, батальонным комиссаром А. Д. Бондаренко и начальником штаба майором В. К. Гоголюком. Радистов этого штаба возглавлял инициативный, всесторонне подготовленный специалист, имевший опыт работы в Арктике, В. А. Ломанович. Ему и его товарищам по работе командование штаба поручило, помимо несения их прямых обязанностей, обеспечить прием сводок Совинформбюро, приказов Верховного Главнокомандующего и распространение их по партизанским отрядам, а также обслуживание звуковой киноустановки.

В ШПД и партизанских соединениях была широко развернута большая изобретательская и конструкторская работа. Начальник ЦШПД П. К. Пономаренко подсказал идею станка по подгонке трофейных патронов под наш калибр. Этот станок получил широкое применение. Инженер Т. Е. Шавгулидзе из Минского партизанского соединения создал четыре новых вида гранат, показавших хорошие результаты, и особый ружейный гранатомет, явившийся неплохим огневым средством ближнего боя. Активное участие в этой работе принимали и связисты Сотрудники радиоузла штаба Объединенных партизанских бригад Брянского партизанского края, возглавляемые В. А. Ломановичем, путем небольших изменений в схеме радиостанции "РБ" сумели добиться лучшей слышимости на больших расстояниях. Благодаря их находчивости удалось ликвидировать напряженное положение с электропитанием для радиостанций узла: они нашли в лесу неисправный двигатель "Л-3" и аккумуляторы, привели их в хорошее состояние и ввели в эксплуатацию. "Л-3" с генератором "Кинап" был использован не только для питания радиопередатчиков, но и для зарядки аккумуляторов, осуществлявшейся одновременно с работой радиопередатчиков: экономились дефицитные смазочные материалы и горючее. Это устройство с успехом применялось также для зарядки аккумуляторов в автомашинах, танках и самолетах партизанского края. На радиоузле был сконструирован двусторонний телефонный усилитель для переговоров по прово-

дам на дальние расстояния, изготовлена рация, по мощности эквивалентная "Приме", но с более широким и плавным диапазоном (51 - 90 м). В мае 1943 г. эта радиостанция пригодилась для восстановления внутренней связи в крае после одной карательной экспедиции гитлеровцев. На радиоузле штаба Объединенных партизанских бригад были изготовлены также многие другие приборы.

До октября 1942 г. отдел связи ЦШПД был укомплектован личным составом всего на 10 - 15%, объем же его работы оказался очень большим, к тому же все время возраставшим. Нам приходилось жить там, где мы работали. Помнится, в один из воскресных дней К. Е. Ворошилов известил меня, что он разговаривал с А. И. Микояном о возможности получения для ЦШПД радиоаппаратуры и имущества связи через Наркомвнешторг. Анастас Иванович дал согласие, но предварительно нам нужно было выяснить, что именно сможем мы получить. Мне было приказано немедленно поехать в инженерное управление Наркомвнешторга и ознакомиться с образцами и материалами. В конце разговора Климент Ефремович подчеркнул; чтобы по возвращении я совместно с начальником оперативного отдела штаба генерал-лейтенантом А. К. Сивковым составил заявку и тотчас доложил ему. Это было выполнено, и мы рассчитывали получить через Наркомвнешторг несколько мощных передатчиков, необходимое количество хороших классных приемников и другую аппаратуру. Увы, нашим ожиданиям не суждено было сбыться. Лишь накануне расформирования ЦШПД кое-что прибыло, но не то, что заказывали. Это были две американские автомобильные радиостанции типа "СЦР-299", 30 американских раций типа "В-100", небольшое количество американских приемников типа "ВС-312", а также английских малогабаритных радиостанций "Н. 15" и "N 48". При использовании "СЦР-299" в штабах партизанского движения они показали хорошие результаты. Из всех "В-100" в партизанских соединениях была применена только одна, работавшая на радиоузле оперативной группы Белорусского штаба партизанского движения, командиром которой был Герой Советского Союза полковник В. Е. Лобанок (Полоцко-Лепельская зона). Большее применение нашли эти радиостанции в опергруппах Белорусского ШПД при штабах фронтов. Приемники "ВС-312" оказались не классными, и они использовались на наших радиоузлах главным образом как резервные.

В первое время при организации радиосвязи с партизанами штабы партизанского движения испытывали различные трудности. Особенно серьезными были они в Украинском ШПД. В связи с этим в ноябре 1942 г. мне позвонил по телефону начальник УШПД майор Т. А. Строкач и просил срочно приехать к нему. Во время беседы выяснилось, что ввиду отсутствия у связистов штаба опыта работы на маломощных рациях отдел связи УШПД не смог наладить надежные контакты с партизанами. ЦК КП(б)У и УШПД наметили ряд мероприятий по улучшению этой работы, в том числе замену руководства отдела связи и радиоузла. Т. А. Строкач просил меня оказать помощь в организации радиосвязи и в подборе начальника отдела связи. На должность начальника отдела связи я порекомендовал взять полковника Е. М. Коссовского, которого Давно знал по совместной работе. В декабре Коссовский приступил к исполнению новых обязанностей. Кроме того, ЦК КП(б)У для помощи и контроля прикомандировал к отделу своего сотрудника П. А. Мацуй. После осуществления ряда организационных мероприятий связисты УШПД работали хорошо до самого конца войны.

Наличие в тылу противника партизанских радиостанций, имевших двустороннюю связь со штабами, позволило решить такую важную проблему, как регулярный полет наших самолетов в тыл противника с посадкой на партизанских аэродромах. Появилась возможность заброски в тыл врага организаторов партизанского движения, специалистов, оружия, боеприпасов, медикаментов, почты, продовольствия и других грузов. С оккупированной территории авиация доставляла разведдокументы, больных и раненых партизан и подпольщиков, их семьи, если тем угрожала фашистская расправа, военнослужащих, оказавшихся в тылу противника, а также представителей подпольных партийных организаций и партизанского командования, вызываемых по делу службы. Была также оказана помощь многим офицерам и генералам по розыску и доставке в наш тыл их семей, которые из-за невозможности эвакуации остались на оккупированной врагом территории. Например, в Бресте находились семьи командира 28-го стрелкового корпуса генерала В. С. Попова и сотрудника ЦШПД П. А. Абрасимова (в настоящее время член ЦК КПСС, посол Советского Союза в ГДР). Для розыска семей штабы партизанского движения давали по радио задания командирам партизанских соединений. Найденных сначала брали к партизанам, а потом самолетами доставляли на Большую землю. Таким же путем Белорусский ШПД перебросил в Москву ряд видных ученых, не успевших эвакуироваться в начале войны, скажем, известного историка академика АН БССР Н. М. Никольского.

Для посадки наших самолетов в тылу противника партизанами было построено много аэродромов и посадочных площадок. Только в Белоруссии, например, их имелось более 50. Аэродромная сеть в тылу врага особенно хорошо была развита в районе Ушачи (Белоруссия), где существовало несколько площадок с обслуживающим персоналом и телефонной связью между ними. Это позволило командованию воздушно-десантных войск Красной Армии в начале 1943 г. провести большую планерно-десантную операцию с прифронтовых аэродромов на партизанские в районе Бегомль, Селявщина, Ушачи. Операция оказалась для противника настолько неожиданной, что он не смог уничтожить ни одного планера. Замечу, что некоторые авторы утверждают, будто наша

авиация с помощью радиосигналов находила пункты расположения партизан. Должен сказать, что на самолетах были установлены радиокомпасы и радиополукомпасы со средневолновым диапазоном волн (150 - 1500 кгц), а раций с таким диапазоном у партизан не имелось. Поэтому они при посадке самолетов использовали не радиосигналы, а светосигналы, чаще всего костры, к которым иногда добавлялись ракеты и фонари.

Для борьбы с народными мстителями и с транспортной авиацией, летавшей к партизанам, гитлеровцы выделяли специальные авиагруппы. Они стремились добыть данные о расположении партизанских отрядов, нарушить их воздушные коммуникации, сбить транспортные самолеты и вести наблюдение за их полетами с тем, чтобы раскрыть порядок приема и отправки наших самолетов² . ШПД знали, что противник пристально следит за радиосвязями партизан. Поэтому всем их командирам дали строжайшие указания, чтобы при радиосвязи не применять никаких других шифров и таблиц, помимо установленных. Последние были устойчивыми и не поддавались быстрой расшифровке. И все же в Калининской области и некоторых других местах нашлись отдельные командиры, которые по своей неопытности и недостаточней грамотности в вопросах радиоразведки вместо установленных шифров вырабатывали совместно с летавшими к ним летчиками свои особые переговорные таблицы. Делалось это, по их мнению, с хорошей целью: для ускорения прохождения радиограмм при зашифровке и расшифровке текстов. А пошло такое "ускорение" на пользу врагу, который легко расшифровывал примитивные шифры. Это давало ему возможность вводить наших летчиков в заблуждение. Имелись единичные случаи выброски грузов и посадки советских самолетов на площадки, подготовленные противником. Например, летчик Тимофей Ковалев, летавший к партизанам, дважды садился на немецкий аэродром, так как сигнальные огни на последнем полностью соответствовали тем, какие должны были выложить партизаны. Оба раза его спасло то, что он не выключал мотор и, увидев, что произошла ошибка, немедленно взлетал в воздух.

Радиосвязь в партизанском движении подлежала строгому контролю. Для наблюдения за работой радистов и утверждения должной дисциплины действий в эфире были созданы контрольные пункты. Центральный, Украинский и Белорусский ШПД имели штатные КП, остальные штабы создавали нештатные (по мере надобности) пункты или выделяли для этих целей отдельные приемники. Работе КП в партизанском движении придавалось очень большое значение. Поэтому на работу туда назначались радисты только высокой квалификации. А чтобы контроль был объективным, все пункты были подчинены непосредственно начальникам отделов связи штабов. На КП возлагался контроль за работой передатчиков радиоузлов партизанского движения и выходом на связь радистов партизанских соединений и отрядов, помощь приемным пунктам радиоузлов в обнаружении и установлении связи с корреспондентами, особенно новыми. Ежесуточно КП в своих отчетах отмечали недостатки в работе радистов, а начальники отделов связи немедленно принимали меры к ликвидации отмеченных недочетов, что значительно повышало дисциплину действий радистов в эфире. Но в истории некоторых штабов имели место периоды, когда для обеспечения связи с партизанами не хватало ни радистов, ни приемников. Тогда в качестве последнего резерва использовались контрольные пункты.

Партизанское движение в Советском Союзе в период Великой Отечественной войны приобрело огромный размах. По неполным данным, только в захваченных фашистами областях и краях РСФСР действовало свыше 250 тыс. человек. Тысячи патриотов находились в подпольных партийных и комсомольских организациях. На Украине насчитывалось 220 тыс. партизан и более 34 тыс. подпольщиков. В Белоруссии действовало 374 тыс. партизан и свыше 70 тыс. подпольщиков. Ширилось партизанское движение в Литовской, Латвийской и Эстонской ССР. Правда, из-за специфических условий Прибалтики более массовым оно стало лишь в 1943 г., когда среднее крестьянство и городская мелкая буржуазия, воодушевленные победами Красной Армии, тоже перешли к более активной борьбе с оккупантами³ . Огромная партизанская армия оперативно руководилась Верховным Главнокомандованием, ЦШПД, Центральными Комитетами республиканских компартий и обкомами партии через местные штабы партизанского движения. Как развивалась радиосвязь в партизанском движении, можно проследить по таким цифрам. На 1 декабря 1942 г. имелось 145 действующих линий, на 1 января 1943 г. (только в тылу противника) - 147, на 1 августа 1943 г. - 439. К концу 1943 г. все партизанские соединения и крупные отряды обладали радиосвязью. На январь 1944 г., когда значительная часть захваченной противником территории Советского Союза уже была освобождена, на учете ЦШПД значились 424 радиостанции, с помощью которых поддерживалась связь с 1131 партизанским отрядом⁴ .

Работа радистов партизанских отрядов была сопряжена с огромнейшими трудностями и требовала от них смелости, выносливости, изобретательности и выдержки. Часто им приходилось для выполнения своего долга жертвовать жизнью. Вот несколько разных примеров. Радистки В. И. Обухова и А. П. Мазанова более года обеспечи-

² См., в частности, Ч. О. Диксон и О. Гейльбрунн. Коммунистические партизанские действия. М. 1957, стр. 214.

³ "История Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941 - 1945" Т. 6 М. 1965, стр. 255 - 256.

⁴ Там же. Т. 4. М. 1962, стр. 469.

вали бесперебойную связь в партизанской бригаде Ф. Ф. Дубровского и Лепельской бригаде им. Сталина с Белорусским ШПД. В одной из боевых операций они утеряли телеграфный ключ. Чтобы не сорвать связь, радистки сами сделали заменитель из палочек, обмотанных проволокой. Работать было очень трудно, но радистки довели передачу до конца, проявив настоящее искусство и большую настойчивость. Радист отряда "Красный партизан" (Карелия) П. С. Плеханов участвовал в 21 походе в тыл врага, пройдя около 5500 километров. Он всегда обеспечивал отряд бесперебойной связью со штабом партизанского движения, даже во время боев и при налетах самолетов противника. Радистки Л. Л. Беляева и З. А. Барабанова (Никифорова) дважды побывали в тылу врага. Первое боевое крещение они получили в 1942 г.: Людмила Беляева - у брянских партизан, обеспечивая связью оперативную группу ЦШПД, а Зинаида Барабанова - в Белоруссии, работая радисткой в бригаде Героя Советского Союза М. Ф. Шмырева. В 1943 г. они снова, уже вдвоем, были направлены в тыл врага, в бригаду тов. Герасимова (Пинское партизанское соединение). Но, прежде чем попасть в свою бригаду, им пришлось с группой партизан в тяжелых условиях пройти около 500 км по территории, где их на каждом шагу подстерегала опасность. В течение всего перехода они поддерживали связь с Белорусским ШПД, а по прибытии на место назначения отлично обеспечивали связь с Большой землей. Радист тов. Пушкарев из партизанского отряда "Родина" (Ленинградская область) во время одного из боев с карателями сражался до конца. Когда все патроны были израсходованы, он последней гранатой подорвал себя, рацию и окруживших его гитлеровцев. Радистка Вера Бирюкова в январе 1943 г. была заброшена в партизанский отряд на Украину; через месяц получила тяжелое ранение и была отправлена в наш тыл на излечение; после выздоровления была послана в партизанский отряд N 2 имени Чапаева. Однажды отряд окружили каратели. Во время боя Бирюкова была ранена, но продолжала сражаться, а когда фашисты пытались взять ее в плен, последней гранатой подорвала себя и окружавших ее гитлеровцев. В числе партизан, повторивших подвиг Александра Матросова, была комсомолка, семнадцатилетняя связная отряда имени Гастелло (Белоруссия), созданного из московских комсомольцев, Римма Шершнева⁵ .

Широко развитая и надежная радиосвязь в партизанском движении дала возможность осуществить предложенный ЦК КП(б) Белоруссии и утвержденный ЦК ВКП(б) в 1943 г. план одновременного массового разрушения рельсов на железнодорожных коммуникациях противника, названный "рельсовой войной" и явившийся одной из ярких страниц в истории партизанского движения. Радиосвязь в "рельсовой войне" действительно играла большую роль. По радио штабы давали указания партизанским соединениям и отрядам о подготовке к "рельсовой войне" и получали от партизан донесения о готовности. По радио же давался приказ об одновременном проведении операций. Партизаны провели три операции "рельсовой войны". Первая длилась с 3 до 15 августа; вторая (шифр "Концерт") - с конца сентября по ноябрь 1943 г.; третья - с 20 по 26 июня 1944 года. В этих операциях партизаны подорвали очень много рельсов. В результате фашистская армия испытала большие затруднения, так как для восстановления разрушенных железных дорог требовалось громадное количество рельсов; на месте их не было, а для отливки новых врагу не хватало металла.

К началу Белорусской наступательной операции, проведенной Красной Армией летом 1944 г., большинство железных дорог, проходивших через Белоруссию, было парализовано. Только в ночь на 20 июня, то есть за три дня до начала операции, партизаны подорвали более 40 тыс. рельсов. А за всю данную операцию они взорвали свыше 100 тыс. рельсов и 6 железнодорожных мостов. В "рельсовой войне" принимали участие почти все партизаны Советского Союза. Однако украинские партизаны на путях сообщения противника предпочитали действовать в силу специфики их условий другими методами. Об их операциях в тылу фашистов один из организаторов партизанского движения на Украине, прославленный командир партизанского соединения, дважды Герой Советского Союза А. Ф. Федоров, писал следующее: "Удары по вражеским коммуникациям Центральный штаб партизанского движения запланировал на 1943 год в двух вариантах. Партизаны украинские осуществляли первый вариант - они били непосредственно по воинским эшелонам. Партизаны же Белоруссии, да и других республик действовали по второму тактическому варианту, нацеливая свои удары главным образом на железнодорожные пути, ведя так называемую "рельсовую войну"⁶ .

Свою роль сыграла радиосвязь и при организации взаимодействия партизан с Красной Армией. Вначале эта связь осуществлялась только через ЦШПД, но в дальнейшем - и через другие ШПД. В период действий наших войск в районах дислокации партизан через штабы партизанского движения устанавливались личные контакты командования Красной Армии с командованием партизанских соединений и отрядов, а боевые операции в ряде случаев проходили по совместно согласованному плану. О взаимодействии партизан с Красной Армией фашистский генерал-полковник Л. Рендулич писал: "Ни на одном другом театре военных действий не было такого тесного взаимодействия между партизанами и регулярной армией, как на русском"⁷ .

⁵ "Красная Звезда", 28. VII. 1965.

⁶ А. Ф. Федоров. Последняя зима. М. 1965, стр. 59.

⁷ "Итоги второй мировой войны". М. 1957, стр. 147.

Радиосвязь нашла признание у наших людей, ведших борьбу с фашистами на временно оккупированной советской территории. Дважды Герой Советского Союза С. А. Ковпак отмечал: "В Отечественной войне... партизанская борьба носила организованный характер и была частью общего плана разгрома врага. Мы не были одиноки, мы ежечасно чувствовали поддержку нашей партии и народа. Мы, командиры партизанских соединений, могли осуществлять боевое взаимодействие отрядов и соединений. Партизанская борьба приобрела огромный размах. Все это стало возможным благодаря радиосвязи". О партизанской связи в Белоруссии газета "Известия" от 2 июня 1944 г. писала: "Связь партизан с центральными и областными организациями, со своим руководством была настолько налажена и крепка, что никакие ухищрения немецких ищеек не могли ни прервать ее, ни помешать ее работе. Сотни писем ежедневно доставляются партизанам и прибывают от них. Пересылаются люди, своевременно эвакуируются раненые. Прибывают посылки и подарки. Далекие отряды посещают представители центра". Разведчик Красной Армии Герой Советского Союза полковник И. Н. Черный, действовавший на базе одного из партизанских соединений, так отзывался о своих радистах: "Нет, наши радисты не ходили на связь с разведчиками в городах, не устраивали засад, не брали пленных, но что бы мы делали без них? Чего стоили бы наши разведчики, да и мы сами без выматывающей, однообразной, будничной, казалось бы, работы радистов?"⁸ .

П. К. Пономаренко в своем недавнем письме традиционному ежегодному сбору радистов- партизан говорил: "Дорогие товарищи - бывшие радистки и радисты партизанских отрядов и соединений. Сегодня, 9 мая 1968 года, в годовщину Победы Советского Союза над фашистской Германией, прошу принять мой горячий привет и самые лучшие пожелания. Я узнал, что у многих из вас стало традицией собираться для дружеской встречи в день Победы у здания бывшей специальной радиошколы Центрального штаба партизанского движения, и это побудило меня написать эти строки. Радисты-партизаны внесли огромный вклад в дело разгрома фашистских захватчиков. Радиосвязь, широко внедренная в партизанском движении, подняла это движение на новую, более высокую ступень. Движение стало более управляемым и направляемым, стало возможным производить крупные координированные операции большими силами партизан, ярким примером чему является "рельсовая война", стало возможным организовать в широком, объеме авиационные перевозки в интересах партизанского, движения, значительно улучшить боевое снабжение, вывозку раненых и т. д. Без радиосвязи ничего этого осуществить было бы невозможно. В этом ваша большая заслуга перед государством. Мне посчастливилось, что пришлось в войну работать с такими самоотверженными патриотами-бойцами, как вы, дорогие товарищи радисты-партизаны, с такими выдающимися организаторами радиосвязи, как ... К. М. Покровский, И. И. Снигирь, В. А. Ломанович, А. С. Мнацаканян, Л. В. Грузинский, и другими товарищами".

Освобождение временно оккупированной территории Советского Союза от немецко- фашистских захватчиков потребовало немедленной организации связи районов с областными центрами, а областных центров - с республиканскими. Но враг, отступая под ударами Красной Армии, уничтожал все средства связи. Органы Наркомата связи были не в состоянии быстро восстановить разрушенное. Поэтому по указанию Центральных Комитетов республиканских компартий и обкомов партии на выполнение этой неотложной задачи была мобилизована партизанская радиосвязь. Все освободившиеся кадры радистов и технические средства были использованы для организации связи в освобожденных от противника областях и районах. Богатый опыт, накопленный радиоспециалистами в партизанской борьбе, помог им выполнить и это задание. Так радисты-партизаны осуществили еще одно нужное для Родины дело.

⁸ И. Н. Черный. Данные достоверны. М. 1968, стр. 172.