публикация №1518608809, версия для печати

ВЕЛИЧИЕ АВИЦЕННЫ


Дата публикации: 14 февраля 2018
Автор: М. С. АСИМОВ
Публикатор: Алексей Петров (номер депонирования: BY-1518608809)
Рубрика: МЕДИЦИНА


Член-корреспондент АН СССР М. С. Асимов

В августе 1980 г. исполняется 1000 лет со дня рождения Абу Али Хусейна ибн Абдуллаха ибн Хасана ибн Ахмеда ибн Али ибн Сины (в латинизированной форме - Авиценны), чье имя занимает почетное место в плеяде имен мыслителей, осветивших в различные эпохи путь человеческой цивилизации светочем своего гения. Юбилей ученого-энциклопедиста отмечается во всех странах мира. XX сессия Генеральной конференции ЮНЕСКО, имея в виду вклад, внесенный Авиценной в развитие философии и логики, литературоведения и поэзии, естествознания и медицины, и воздавая должное большому влиянию, которое оказало его творчество на последующее развитие мировой науки, обратилась ко всем государствам - членам ЮНЕСКО с призывом торжественно отметить 1000-летие со дня его рождения. Этот юбилей шире всего отмечается в нашей стране. Действуют Всесоюзный и республиканские оргкомитеты. Издаются еще не опубликованные его труды и переизданы увидевшие свет ранее. Имя Авиценны носят Таджикский медицинский институт, средние учебные заведения, библиотеки и улицы. Государственные премии им. Авиценны ежегодно присуждаются в Советском Таджикистане за выдающиеся научные труды. Для студентов и аспирантов установлены специальные стипендии в его честь. Ежегодно проводятся Авиценновские чтения.

1. Эпоха. Основные вехи жизни и творчества

Авиценна жил и творил в конце X и первой трети XI века. Он получил образование и сформировался как ученый в г. Бухаре; серию замечательных трудов написал в Гургандже (столице Хорезма Ургенче); затем переехал в Иран, где и прошла остальная часть его насыщенной творческой жизни. Этой яркой жизни и деятельности посвящен ряд трудов, в том числе на русском и таджикском языках1 .

Эпоха ибн Сины отмечена в истории Средней Азии и Ирана особым драматизмом. Саманидское государство, которое в пору расцвета охватывало практически всю Среднюю Азию, значительную часть Афганистана и Ирана, уже прошло зенит своей силы и быстро катилось к упадку. Это государство сотрясали крестьянские восстания и феодальные смуты. Крупные феодалы лишь формально считались подданными сидевшего на бухарском престоле саманида Абулкасыма Нуха (976 - 997 гг.), фактически же действовали как самостоятельные правители. В Хорасане усиливалось давление со стороны Бундов. В этой обстановке с северо-востока на Саманидское государство началось наступление конфедерации тюркских племен во главе с династией Илеков, или Караханидов. Под их ударами Саманиды окончательно пали в 999 году. Караханидское государство охватило Семиречье, долину Зарафшана и прилегающие области, а также Восточный Туркестан. Южная часть Средней Азии находилась под властью


1 Из важнейших назовем: S Ajni. Sajxurrais. Abu-Ali-Sino. Stalinobod. 1939 (изд. 2-е: Сталинабад-Л. 1941); А. Ю. Якубовский. Абу Али ибн Сина и его время. "Вопросы истории", 1952, N 9; А. А. Семене в. Абу Али ибн Сина. Сталинабад. 1945 (изд. 2-е: Сталинабад. 1953); В Н. Терновский. Ибн Сина (Авиценна. 980 - 1037). М. 1969. B. Carra de Vaux. Avicenne. P. 1900; S. Nfisi. Puri Sino. Tehron. 1954; S. M. Afnan. Avicenna. His Life and Works. L., 1958.

стр. 98


Газневидского государства, которое достигло наибольшего подъема при султане Махмуде Газневи (998 - 1030 гг.). Его владения включали Афганистан, часть Северной Индии, Восточный и часть Западного Ирана, юг Средней Азии и Хорезм.

В Хорезме в конце X - начале XI в. правила династия Мамунидов. Хорезмшахам приходилось лавировать между Газневидским и Караханидским государствами. В 1017 г. Хорезм был присоединен Газневидами. На территории Ирана в конце X - начале XI в. существовало несколько государств, наиболее значительное из них - Буидское - в период наивысшего подъема простиралось от Омана и границ Сирии до Каспийского моря. Бундами был завоеван Ирак, а аббасидские халифы лишены светской власти. Бунды возродили титул "шахан-шах" ("царь царей"). Но в конце X в. и особенно в первой половине XI в. государство Бундов распадалось: каждой областью управлял самостоятельный эмир, к тому же значительная часть буидских владений оказалась под властью или влиянием Газневидов2 .

Централизованное государство Саманидов содействовало подъему производительных сил. Широкое развитие получила искусственная ирригация. Система каналов, водосборных и водоводных сооружений (каризов), плотин, дамб позволяла превратить целые области в непрерывное чередование садов и возделанных полей. Поднимаются на новую ступень развития горное дело, металлургия, ремесла. Возрастает товарное хозяйство, увеличиваются объем и размах внутренней и внешней торговли. Процветают города Бухара и Самарканд, Нишапур и Ургенч, Герат и Хульбук, расширяется урбанизация в целом. В городах ведется массовое строительство, создаются замечательные архитектурные сооружения, среди них - шедевры типа мавзолея Саманидов в Бухаре и мавзолея Араб-Ата в Тиме3 .

Весьма высок был и уровень духовной культуры. Известны имена доброй сотни философов, математиков, астрономов, медиков, химиков, географов, историков, филологов и других ученых, а также писателей, живших в X - XI вв. в Бухаре, Самарканде, Мерве, Термезе, Балхе, Ургенче, Фергане, Ходжеяте. Это время породило плеяду деятелей литературы и науки, которые создали свои школы и научные направления. Культура Средней Азии и Ирана в эпоху ибн Сины, как духовная, так и материальная, развивалась прежде всего на базе местных традиций. Домусульманская струя в культурной и интеллектуальной жизни была очень сильной. Характерно также, что в IX - X вв. в Мавераннахре, Хорасане и Сиистане, где родным языком основной массы населения был фарси-дари, создаются благоприятные условия для появления и развития художественной литературы на этом языке. Та эпоха дала таких выдающихся поэтов, как Рудаки, Дакики, Шахид Балхи. "Плеяда замечательных поэтов X в. создала таджикско-персидскую поэзию, выдвинувшую в последующие столетия таких могучих гениев стиха, как Фирдоуси, Хафиз, Саади, которые в основных чертах определили на многие века направление поэзии стран так называемого мусульманского Востока"4 . Фарси-дари становится языком исторической и научной прозы, о чем свидетельствуют многочисленные письменные памятники, сохранившиеся до наших дней. Он быстро внедряется в общественную и административную жизнь, вытесняя господствовавший ранее арабский язык. Уровень научной и культурной жизни в иранских владениях Бундов также был высок. Но господство арабского языка придавало здесь культуре более элитарный характер.

Вот общая историко-культурная атмосфера, которая сделала возможным появление таких ученых-энциклопедистов, как ибн Сина (980 - 1037 гг.) и Абу Рейхан Мухаммед ибн Ахмед Ал-Бируни (973 - около 1048 гг.).


2 Более подробно об этих событиях см.: В. В. Бартольд. Туркестан в эпоху монгольского нашествия. Соч. Т. I. М. 1963; В. М. Массой, В. А. Ромодин. История Афганистана. Т. I. М. 1964; С. Г. Агаджанов. Очерки истории огузов и туркмен Средней Азии IX - XIII вв. Ашхабад. 1969; "История Ирана". М. 1977; M. Nazim. The Life and Times of Sultan Mahmud of Ghazna. Cambridge. 1931; "The Cambridge History of Iran". Vol. 4. Cambridge. 1975.

3 О государстве Саманидов см.: "История Узбекской ССР". Т. I. Ташкент. 1967; Б. Г. Гафуров. Таджики. М. 1972; В. В. Бартольд. Указ. соч.; Е. А. Давидович. Нумизматические материалы для истории развития феодальных отношений в Средней Азии при Саманидах. "Труды" АН ТаджССР, Сталинабад, 1954, т. 27.

4 "История Узбекской ССР". Т, I, с. 332.

стр. 99


Средневековый Восток почти не знал традиции автобиографий. Чтобы воссоздать историю жизни и творческий путь деятелей его культуры, ныне приходится по крупинкам собирать сведения, рассыпанные по страницам их сочинений, историческим и литературным хроникам, летописям. Ибн Сина является в этом отношении отрадным исключением. Его биография, составленная им самим и его преданным учеником Абу Убайдом Джузджони, дошла до нас в двух мало различающихся версиях: более ранней версии арабоязычного автора Абул Хасана Бейхаки (его труд "Продолжение "Хранилища мудрости" составлен около 1160 г.) и более поздней в трудах арабских авторов Еифти ("История мудрецов" - около 1200 г.) и Уcайбия ("Источник сведений о биографии врачей" - около 1242 г.)5 . Отдельные данные имеются в трудах и других авторов.

Ибн Сина родился 16 августа 980 г. в селении Афшана, близ Бухары. Его отец Абдуллах, житель г. Балх, переехал в Бухару в правление саманида Нуха ибн Мансура. Мать Ситора-бону была родом из Афшаны, которая в X в. являлась небольшим, но хорошо укрепленным селением, славившимся еженедельным базаром6 . Уровень интеллектуальной жизни в ней был достаточно высок. Абдуллах служил чиновником и занимал видное место среди городской знати. В его семье было двое сыновей: Хусейн (собственное имя ибн Сины) и Махмуд (моложе на 5 лет). В 986 г. семья Абдуллаха переезжает в Бухару, где Хусейн начинает учебу.

История и топография Бухары X в. были описаны на основании письменных источников В. В. Бартольдом7 . Последующие исследования советских историков и археологов позволили во многом по-новому представить структуру города8 . Собственно город (Шахристан), лежавший вне цитадели (арк, кухандез), и пригороды были укреплены прочными стенами. "Бухара, - писал в конце X в. автор сочинения на фарсидари "Худуд ал-Алам", - большой город, наиболее процветающий в Мавераннахре. Здесь резиденция царя Востока"9 . Арабоязычные географы X в. отмечали, что в Хорасане и Мавераннахре это наиболее густо застроенный и плотно населенный город. В цитадели, окруженной крепкою стеной, находилась резиденция саманидских эмиров. Там были книгохранилище, канцелярия и тюрьма. На площади Регистан стоял дворец, возле которого располагались помещения для диванов - ведомств центрального управления. В городе было также много других дворцов. Особенно славились дворцы загородной местности Джуи Мулиён, красоту которой воспевал Рудаки. Множество минаретов, медресе, мавзолеев украшало город. Имелось немало общественных сооружений, таких, как караван-сараи и бани. Пульс городской жизни наиболее интенсивно ощущался на рынках, куда стекались купцы из разных стран.

Бухара X в. была не только главным политическим центром Саманидов и важнейшим торгово-ремесленным пунктом Мавераннахра, но и крупнейшим на Востоке центром науки и культуры, литературы и искусства. Сюда приезжали ученые, поэты, деятели культуры из большинства интеллектуальных центров Востока. В этой обстановке и начались годы учения Хусейна. Он отличался незаурядными способностями: уже к 10 годам знал наизусть Коран и освоил грамматику родного и арабского языков, стилистику, поэтику. Его отец являлся последователем исмаилизма, получившего широкое распространение в Бухаре. Ученые-исмаилиты в то время включали элементы вольномыслия в свою доктрину, что считалось еретическим с точки зрения орто-


5 Эта биография была переведена на персидский язык и издана С. Гавхарин и А. Хуросони. На русском языке она публиковалась неоднократно. В связи с юбилеем сотрудники АН ТаджССР выполнили новый перевод на русский и таджикский языки. Осуществлено ее источниковедческое исследование (см. Ю. Н. Завадовский. Абу Али ибн Сина (опыт критической биографии). Канд. дисс. Ташкент. 1958).

6 Narshahi. Ta'rihi Buhoro. Tehron. 1972, p. 22.

7 В. В. Бартольд. Указ, соч., с. 151 - 163.

8 О. А. Сухарева. К истории городов Бухарского ханства (Историко- этнографические очерки). Ташкент. 1958; А. М. Беленицкий, И. Б. Бентович, О. Т. Большаков. Средневековый город Средней Азии. Л. 1973; Е. А. Давидович. Дискуссионные вопросы в книге А. М. Беленицкого, И. Б. Бентович, О. Т. Большакова "Средневековый город Средней Азии" ("Древность и средневековье народов Средней Азии". М. 1978).

9 "Худуд ал-Алам". Рукопись Туманского. С введением и указанием В. В. Бартольда. Л. 1930, л. 22.

стр. 100


доксального ислама10 . В доме Абдуллаха часто обсуждали социально- философские проблемы в духе исмаилизма, читали сочинения "братьев чистоты" - кружка, возникшего в середине X в. в Басре. Члены этого кружка пропагандировали светские знания и ставили перед собой задачу очистить ислам от невежественных догм при помощи философии. Махмуд стал, как и его отец, последователем исмаилизма. Хусейн тоже в деталях ознакомился с исмаилитским учением, что затем отразилось на его мировоззрении, хотя официально он и отмежевывался от этого учения.

Круг занятий Хусейна постепенно расширялся. Он изучал математику (арифметику, геометрию, алгебру) у торговца Махмуда Моссоха, логику и фикх (мусульманское законоведение) - у Исмаила Захида, медицину - у бухарского врача Абу Мансура Камари. Когда в Бухару приехал известный ученый Потали11 , отец Хусейна поселил его в своем доме с целью дать старшему сыну систематическое образование. Учитель удивлялся способностям ученика. Через некоторое время оказалось, что юноша лучше, чем его седобородый наставник, разбирается в трудах Евклида и Птолемея, глубже понимает логику.

Иби Сине было 15 или 16 лет, когда он начал заниматься самостоятельно, быстро овладевая достижениями всех известных тогда наук. На формирование его философских взглядов оказали большое влияние труды Абунасра Фараби (870 - 950 гг.), которого он называл своим вторым, после Аристотеля, учителем. "Метафизику" же Аристотеля он постиг по комментариям Фараби, которые случайно купил на книжном базаре. Но еще до того он прочитал перевод "Метафизики" на арабский язык, хотя и не сумел толком ее понять, так как перевод был плохим. При этом ибн Сина ничего не брал на веру. "Все доказательства я проверял", - пишет он. Участвовал в диспутах, непрерывно занимался. Изучив в совершенстве естественные и математические науки, логику, философию и теологию, приступил к медицине и занялся врачебной практикой. "Я обратился к медицинской науке, - пишет он в автобиографии, - и занялся изучением книг по медицине. Так как медицина - не трудная наука, то в короткое время мое искусство в этой области достигло таких пределов, что многие из известнейших врачей того времени учились у меня медицинским знаниям. Занялся я также практикой врачевания, и ворота исцеления и опыта распахнулись предо мной так, что и сказать нельзя... А было мне в то время 16 лет"12 .

Тем временем саманид Нух ибн Мансур тяжело заболел. Врачи не могли его вылечить, и болезнь прогрессировала. "А я пользовался среди врачей популярностью, как человек, много практикующий. Султану много говорили обо мне и просили, чтобы меня вызвали к нему. Я прибыл и в лечении его принимал участие с ними до тех пор, пока он не выздоровел. В связи с этим я приобрел у султана большой авторитет. Однажды я попросил у султана разрешения войти в его библиотеку для изучения медицинских книг. Султан мою просьбу одобрил, и когда я вошел в библиотеку, то увидел большой дом со многими комнатами. В каждой комнате были сундуки, переполненные книгами; в одной комнате были книги арабские и поэтические, в другой - книги по фикху и т. д.; в каждой комнате книги по одной из наук. Я прочитал список книг древних авторов и получил то, что мне было необходимо. Я видел и читал такие книги, которые многим людям неизвестны даже по названию. Я никогда не видел подобного собрания книг ни раньше, ни после. Я прочитал эти книги, извлек из них пользу и понял вклад каждого ученого в науку"13 .

К 18 годам завершается учеба ибн Сины и начинается его научное творчество. По просьбе соседа Абулхусейна Арузи он пишет сводную книгу "Ал-Маджма" (или "Ал-Арузия"), в которой изложил "все науки", кроме математики. В то время ему был 21 год. По просьбе другого соседа, хорезмийца Абубакра Барки, он пишет книгу по философии (в 20 томах). Для него же он написал книгу по этике. В это же время молодой ученый перенес личную трагедию: умер его отец. Чтобы содержать семью, гоноша поступает на государственную службу. То была эпоха заката Саманидов, годы анархии, когда "никто не мог быть спокоен ни за свое имущество, ни за


10 Подробнее см.: Д, Б. Малышева. Исмаилиты. "Вопросы истории", 1977, N2.

11 Абу Абдулла Хусейн ибн Ибрагим Табари Нотили, ученый из Табаристана - автор книг по философии.

12 А. У. Джузджони. Рисолаи Саргузашт. "Садои шарк", 1970, N 9, с. 84.

13 Там же, с. 85.

стр. 101


свою жизнь"14 . Вскоре Бухара оказалась под властью Караханидов. Ибн Сине пришлось покинуть ее и переехать в столицу Хорезма Гургандж.

Городища средневекового Гурганджа Ак-Кала и Таш-Кала находятся в окрестностях современного Куня-Ургенча Туркменской ССР. В середине X столетия это был большой и процветающий город, а с конца века - столица Хорезма15 . Город состоял из двух частей: внутренней и внешней16 . Согласно описанию Макдиси, Гургандж был застроен настолько тесно, что внутри него трудно было провести каналы. Рядом с одними из ворот находился замок, построенный хорезмшахом Абу-л-Аббасом Мамуном ибн Мамуном. Город отличался обилием рынков. Самый подъем Гурганджа во многом был связан с развитием караванной торговли. Главной же достопримечательностью города были его дворцы.

Столица Хорезма являлась также важным культурным центром. В одном из эмирских дворцов 18 сентября 1016 г. Абу Рейхан Ал-Бируни производил астрономические определения17 . Здесь в знаменитой "Академии Мамуна" группировалась плеяда ученых: Бируни, Абу Сахл Масихи, Абу Наср Аррак (Ирак - по другому чтению), Абул Хайр Хаммор. К ним присоединился и ибн Сина. Хорезмийские ученые приветливо встретили его. Везир Ас-Сухайли, один из образованных людей своего времени, отнесся к нему крайне доброжелательно. Здесь ибн Сина продолжал совершенствовать образование, оттачивая в диспутах свои идеи и обогащая врачебную практику. Недолго длилась, однако, его активная творческая жизнь в Гургандже. Махмуд Газневи потребовал у хорезмшаха Мамуна II отправить в Газну ученых "Академии Мамуна".

Ибн Сина не пожелал поехать на службу к Махмуду и вместе с Абу Сахлом Масихи бежал из Хорезма через пустыню Кара-Кумы на юг. На его пути встречались такие города, как Ниса, Абивард (в современной Южной Туркмении), затем Туе (округ Нишапур), Саманган (округ Хорасан). Конечным пунктом его странствий стал Джурджан - столица одноименной области у юго- восточного побережья Каспийского моря18 . Масихи, не выдержав тягостей перехода, по дороге умер. Ибн Сина надеялся найти в Джурджане покровительство, и не случайно. Это была столица Зияридов. Здесь правил с 977 г. Кабус ибн Вашмгир, "талантливый поэт, искавший для себя образцов в доисламской арабской поэзии, изумительный стилист, письма которого долгое время считались классическим образцом арабского эпистолярного стиля. Кабус окружил себя лучшими представителями науки и искусства и сделал свой маленький Джурджан литературным центром, задававшим тон феодальным дворам Западного Ирана"19 .

Существуют две версии о тамошнем пребывании ибн Сины. По одной, он не застал Кабуса у власти, по другой, тот еще находился у власти. Ученый, приехав в Джурджан, остановился в караван-сарае и занимался лечебной практикой, причем весьма успешно. Так, он точно определил причину болезни родственника Кабуса, после чего был принят и богато одарен эмиром20 . Бируни рассказывает, что видел послание, написанное ибн Синой для дочери Кабуса - Заррин Гис ("Светловолосая"), В нем сообщалось, что по поручению принцессы он выполнил измерения и расчеты, необходимые для суточного определения долготы города Джурджан21 . Здесь же он встретил Абу Убайда Джузджони, который стал затем его верным учеником и преданным другом до конца жизни. Там же ибн Сина начал писать свой знаменитый "Китоб ал-Канун фи-т-Тибб" ("Канон врачебной науки"), над которым продолжал ра-


14 А. М. Богоутдинов. Очерки истории таджикской философии. Сталинабад. 1961, с. 93.

15 А. Ю. Якубовский. Развалины Ургенча. "Известия" Государственной Академии истории материальной культуры, Л., 1930, т. VI, вып. 2.

16 "Худуд-ал-Алам", л. 25 б.

17 Бируни. Геодезия. "Избранные произведения". Ташкент. 1966, с. 202.

18 Н. А. Самарканди. Собрание редкостей. М. 1963, с. 112 - 117. Рассказ средневекового автора противоречив. Не исключена, что причина отъезда иб Сины из Гурганджа была иной.

19 Э. Бертельс. Предисловие к кн. "Кабус-наме". М. 1958, с. 9

20 Н. А. Самарканди. Указ. соч., с. 115 - 117.

21 Бируни. Указ, соч., с. 202.

стр. 102


ботать в Рее и Хамадане. В Джурджане он писал также "Китоб-ал-Авсат-ал- Джурджан фи-л-Мантик" ("Средняя книга Джурджана по логике"), "Китоб-ал- Мабда ва Маод" ("Книга исхождения и возвращения"), "Китоб-ал-Ирсод ал- Куллия" ("Книга общих наблюдений").

Однако вскоре ибн Сина покидает Джурджан. Опасаясь преследований со стороны султана Махмуда, ученый уезжает в Рей (в 5 - 10 км от современного Тегерана). Рей был одним из научных центров Ирана IX - X веков. Там находилась большая больница, в которой некогда работал знаменитый Мухаммед ибн Закария ар-Рази (Ралес). Здесь Абу Махмуд Ходженди построил тот секстан, который описал потом Бируни. Сохранились рассказы о двух библиотеках в Рее. Каталог одной из них включал 10 тыс. томов22 . В городе жило много ученых - специалистов в разных областях науки. Рей был резиденцией Бундов; управлял им эмир Мадж-ад-Даула вместе со своей матерью Сайидой23 . Ибн Сина привез рекомендательное письмо и поступил на службу к Сайиде и ее сыну.

Но и в Рее ученый не задержался, приблизительно в 1015 г. (или 1017 г.) перейдя на службу к Шамс-ад-Дауле, для чего переехал в Хамадан - город в Центральном Иране, в плодородной долине к югу от хребта Алванд. Климат там умеренный, зимой - холодный. Вода источников считалась превосходной. Достопримечательностью Хамадана были Баб ал-Асад ("Львиные ворота"). Они выходили на дорогу, ведущую в Рей. Вероятно, первое, что увидел ибн Сина, подъехав к Хамадану, были именно эти ворота с каменными львами, водруженными на столбы. По населенности и богатству город уступал Рею и не считался таким, как он, культурным центром, зато был важным торговым пунктом24 .

В Хамадане ибн Сина пробыл примерно до 1023 года. Вылечив Шамс-ад-Даулу от желудочного заболевания, он стал везиром. На этом высоком посту он попытался реализовать свои передовые идеи о государственном управлении, что пришлось не по душе придворной знати и военщине. Они арестовали ибн Сину, требуя его казни, и разграбили его дом. Ад-Даула освобождает его из-под ареста, но вынужден отстранить его от должности везира. Ибн Сина в течение 40 дней скрывается в доме одного из своих знакомых, где приступает к написанию "Книги исцеления". Между тем Шамс-ад-Даула, нуждаясь в его лечении и советах, вновь назначает его везиром. Взошедший на престол после смерти эмира его сын Сама-ад-Даула хотел, чтобы ибн Сина продолжал служить ему. Ученый отказался, что привело к конфликту. Ибн Сина скрывался, был выслежен и заключен в тюрьму, где провел четыре месяца. В заключении он продолжал работать и написал труды "Ал-Хидоят" ("Руководство"), "Хай ибн Якзан" ("Живой, сын бодрствующего"), "Китоб ал-Кулундж" ("Книга о коликах").

Освободившись из тюрьмы, ибн Сина вместе с братом и Джузджони бежит в Исфахан. Этот город расположен на широкой равнине, с трех сторон окруженной горами, а на юго-востоке переходящей в степь. Орошение осуществлялось из речки Зайинда-Руд и из ключей. В буидское время Исфахан превратился в обширный и процветающий город. Там были великолепные государственные и частные здания, бани, сады, больницы, базары. Численность жителей, по некоторым подсчетам, превышала 100 тыс. человек25 . Через несколько десятков лет после ибн Синьг в Исфахане побывал Насир-и Хисрау и оставил восторженное его описание: "Этот город лежит в долине, воздух и вода там замечательно хороши... В городе есть ручьи проточной воды и красивые высокие здания. Посреди города стоит красивая соборная мечеть... Весь город находится в цветущем состоянии, развалин я там не видел нигде. Базаров там много... Каждый базар окружен стеной и воротами, точно так же окружены стенами


22 А. Мец. Мусульманский Ренессанс. М. 1966, с. 92 - 94.

23 H. J. A. Isfahani. Ta'rihi Isfahani Rai. Tehron. 1942 - 1943.

24 О Хамадане той поры см.: В. В. Бартольд. Историко-географический обзор Ирана. Соч. Т. VII. 1971, с. 136 - 139; P. Schwarz. Iran im Mittelalter nach den arabischen Geographen. Bd. V, Th. 1. Leipzig. 1924, S. 513 - 548; R. N, Frye. Hamadhan. "The Encyclopaedie of Islam". Vol. III. Leiden - L. 1971.

25 Описание Исфахана того времени см.: В. В. Бартольд. Историко- географический обзор Ирана, с. 169 - 172; "Tarjumai mahosini isfahon". Tehron. 1949; A.K.S. Lambton. Isfahan. "The Encyclopaedie of Islam". Vol. IV, fasc. 61 - 62. Leiden - L, 1973.

стр. 103


с крепкими воротами и кварталы улиц. Там были прекрасные караван-сараи и была улица, называемая улицей Вышивальщиков, где было пятьдесят хороших караван-сараев; в каждом из них жило много торговцев и жильцов... Во всех странах, где говорят по-персидски, я не видел города красивее, более населенного и более цветущего, чем Исфахан"26 .

Исфахан жил напряженной интеллектуальной жизнью. В нем был большой круг литераторов и поэтов, знатоков канонического права, философов, врачей. Действовала также широко известная в Иране больница. Ибн Сину встретили там восторженно. Исфаханский эмир Ала-ад-Даула сделал его своим приближенным. По пятницам вечером в эмирском дворце собирались ученые разных специальностей, велись беседы, проходили диспуты. На них тон обычно задавал ибн Сина. Никто не мог превзойти его ни в одной дискуссии. Исфаханский период жизни ибн Сины (1023 - 1037 гг.) - наиболее плодотворный в его творчестве, время расцвета. Здесь он завершает "Книгу исцеления", "Канон врачебной науки", много занимается астрономией, изобретает невиданные ранее астрономические инструменты и приступает к строительству обсерватории, работает над проблемами логики, математики, физики, поэтики, музыки. По словам его ученика, в каждой области в любом сочинении он не ограничивался обобщением или разработкой того, что было известно до него, а осуществлял принципиально новые исследования. В Исфахане ибн Сина создал посвященную Ала-ад-Да-уле философскую энциклопедию под названием "Данишнамэ" на родном фарси-дари, на котором он сочинял и стихи. Несмотря на то, что много времени у него отнимала государственная служба, он работал усердно и на редкость плодотворно, а иногда писал ночи напролет. Сидевшие рядом ученики не выдерживали напряжения, а ибн Сина продолжал читать и писать. Его работоспособность и память были поразительными: иногда он писал или диктовал целые трактаты, ни разу не обратившись за справкой к книгам. Вместе с тем он не был аскетом и не отказывался от житейских радостей.

Исфаханский период жизни ибн Сины, однако, не был спокойным. Дворцовые интриги постоянно отвлекали ученого, порою угрожали его жизни. Величайшую трагедию пережил мыслитель, когда в 1030 г. наместник султана Масуда I Газневи напал на Исфахан и подверг его погрому. Был ограблен и дом ибн Сины, в результате чего пропали многие его труды, в том числе доныне не найденный 20-томный "Ки-тоб-ул-Инсоф" ("Книга справедливости"). Полная напряжения жизнь, опасности, лишения и былые странствования подорвали здоровье ученого. Уже совсем больным он сопровождал Ала-ад-Даулу, когда тот шел походом на Хамадан. В пути ибн Сина 18 июня 1037 г. скончался. В Хамадане он и был похоронен. Над его могилой возведен мавзолей. В связи с празднованием по лунному мусульманскому календарю 1000-летия ибн Сины в 1952 г. его мавзолей в Хамадане был отстроен заново.

Научное наследие ибн Сины огромно. По подсчетам Саида Нафиси, им написано (или приписывается ему) 456 сочинений на арабском языке и 23 - на фарси-дари27 . Есть мнение, что перу ибн Сины реально принадлежит 274 труда28 . Во всяком случае, по свидетельству каталогов библиотек различных стран, до наших дней сохранилось 160 его работ. "Авиценна подобно всем гениям феодальной эпохи стремился к универсализму и был подлинным энциклопедистом. Однако талант его проявился с особой мощью в двух областях, дав им наиболее законченное выражение... Эти области - медицина и философия"29 .

2. Философское учение

Учение ибн Сины складывалось в сложной общественной атмосфере, когда господствовала религиозная идеология, враждебная научно-творческой работе. Однако общественные потребности вынуждали оставлять в определенных масштабах простор


26 Насир-и Хисрау. Книга путешествий. М.-Л. 1935, с. 197 - 199.

27 S. Nafisi. Op. cit., pp. 9 - 38.

28 А. М. Богоутдинов. Указ. соч., с. 319.

29 А. Я. Борисов. Авиценна как врач и философ. "Известия" АН СССР, Отделение общественных наук. 1938, N 1, с. 52.

стр. 104


для формирования естественнонаучных представлений, хотя бы и несовместимых с религиозным мировоззрением. Мыслителям средневекового Востока не приходилось начинать здесь с нуля. Они имели возможность освоить богатства античной культуры, выдвинутые ею проблемы и освоенные ею способы рационального и эмпирического анализа. Идеи и открытия древнегреческих философов и естествоиспытателей становятся достоянием народов Среднего и Ближнего Востока. Труды Платона и Аристотеля, Галена и Архимеда переводятся и переписываются, распространяются на арабском языке от Средней Азии и Индии до Пиренейского полуострова и Северной Африки, стимулируя развитие в этих регионах науки, в особенности философии, физики, математики и медицины. Естественнонаучное направление мысли, стремление к опытному познанию природы побудили мыслителей Востока отдать в конечном счете предпочтение Аристотелю перед Платоном, хотя влияние второго оставалось значительным. Но деятели восточной культуры не были простыми продолжателями перипатетического учения. Перед ними стояли философско- теоретические задачи своей эпохи, и они воспринимали и интерпретировали логику и метафизику Аристотеля, психологические и этические учения этой "универсальной головы" среди древнегреческих философов30 , опираясь на собственные завоевания в различных научных областях.

Проделанная несколькими поколениями астрономов, географов, химиков, математиков, ботаников, врачей, философов арабо-фарсиязычного мира работа стала той почвой, на которой выросли творения ибн Сины, одного из его научных лидеров. Его учение отразило противоречивые тенденции эпохи. В нем соединялись два практически несовместимых направления - метафизическое и естественнонаучное. Вместе с тем это учение нельзя считать эклектическим, представляющим собой некую мозаичную, пеструю картину компонентов различных концепций, лишенных внутренней связи. Ведь и различные учения античности, преемником и преобразователем которых выступил ибн Сина, часто несли на себе отпечаток борьбы направлений. Таковым являлось и учение Аристотеля, который колебался между идеализмом и материализмом31 . В одних разделах своего учения, в частности в представлениях об ощущениях как чувственных копиях реальных вещей, он выступал как материалист; в других, например, в представлении о верховном разуме, к которому, усваивая абстрактные понятия, приобщается душа, Аристотель выражал идеалистические установки.

Анализируя конкретные социально-культурные условия, в которых возникает, развивается и выполняет определенную идеологическую функцию то или иное учение, необходимо различать в нем направления, выражающие, при всей их исторической ограниченности, прогрессивные тенденции, культивирующие свободомыслие, укрепляющие естественнонаучное понимание природы и человека и стимулирующие дальнейшее развитие мировой культуры, с одной стороны, и направления, тормозящие это развитие, служащие реакционным силам, - с другой. Проводя такое разграничение, можно оценить философию ибн Сины как прогрессивную, хотя явным отступлением от исторической правды было бы игнорировать влияние на нее таких идеалистических учений, как неоплатонизм с его идеей высшего нематериального разума как особой внепространственной силы, несовершенными истечениями (эманациями) которого служат убывающие по степени совершенства индивидуальные души, черпающие в кем свое содержание.

Эта неоплатонистская версия высшей бестелесной сущности, "правящей всем через всё", фактически идентична учению Платона о едином и бесподобном первоначале сущего и учению Аристотеля о Перводвигателе - верховном разуме, "который мыслит самое божественное и самое ценное и не подвергается изменению"32 . В своих онтологических воззрениях ибн Сина находился под влиянием этой идеалистической концепции, согласно которой первопричиной бытия служит духовное начало. Данная линия, выраженная и в учении об эманации, и в учении о Перводвигателе, позволяла согласовывать идеалистическую традицию с догмами ислама и избегать конфликта с господствующей идеологией. Тем не менее конфликт развился в силу то-


30 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. 20, с. 19.

31 См. В. И. Ленин. ПСС. Т. 29, с. 258.

32 Аристотель. Метафизика. М.-Л. 1934, с. 215.

стр. 105


го, что наряду с точками соприкосновения и согласия с официальной догматикой ислама имелись расхождения принципиального характера. Именно они определили наиболее прогрессивные, перспективные для развития будущей науки мировоззренческие установки ибн Сины, под влиянием которых складывались и его конкретно-научные концепции в различных областях знания, прежде всего в учении о человеке, его способностях и путях их усовершенствования.

Разбитие такого учения не может рассматриваться только под углом зрения расширения эмпирического запаса сведений о действительности в силу успехов позитивного исследования природы, вовлекшего в фонд научных знаний новую информацию, неведомую античной науке. Речь должна идти также о развитии естественнонаучной методологии, которое было вызвано потребностью в точном знании, проверяемом опытом. Отобразив эту потребность, ибн Сина выдвинул положения о том, что природа вечна ("совечна божеству"); что ее законы не меняются произвольно и доступны человеческому познанию; что жизнь души обусловлена деятельностью тела; что ее бессмертие в качестве индивидуальной сущности невозможно. Он высказал также ряд других идей, несовместимых с догмами ислама.

В философии ибн Сины следует различать ее онтологию (теорию сущего), идеалистическую в своей основе, и гносеологию (теорию познания), в которой доминируют материалистические тенденции. Идеалистическая интерпретация ибн Синой основного вопроса философии - о бытии - выступает в его учении о необходимосущем и возможносущем. Необходимосущее, то есть непреложное, бытие есть духовная сущность; оно - чистое добро, чистая истина и чистый разум. Необходимосущее у ибн Сины - не что иное, как Единое (Добро) Платона и крупнейшего неоплатониста Плотина, Перводвигатель Аристотеля, попросту - бог. Возможносущее - это природа, духовный и материальный мир. Между необходимосущим и возможносущим имеется причинно-следственная связь. Необходимосущее обусловливает собой Возможносущее. Эта связь постоянна. Устранение причины ведет к устранению следствия.

Такой детерминизм у ибн Сины в понимании соотношения бога и природы неминуемо ведет к допущению вечности природы, поскольку действующая причина (бог) у него тоже вечна. Это не означает, что ибн Сина был дуалистом, как полагают некоторые исследователи его философского учения. Философия ибн Сины в своем исходном принципе является монистической, а именно - идеалистической, в которой бог, разум и душа показаны творцами действительности. Но идеализм ибн Сины в сравнении с другими формами идеализма, особенно с доктриной мусульманской теологии - каламом, объективнее, рациональнее и во многом расходится с ними. Согласно ибн Сине, деятельность бога ограничивается единичным сотворением всеобщего разума. А это противоречит концепции исламской теологии о постоянном вмешательстве бога в дела мира. К тому же ибн Сина рассматривает соотношение бога и природы как взаимодействие типа причинно-следственной связи, а не как соотношение творца и его творения. Бог у него творит мир не по своей воле, а в силу некоей "надбожьей" необходимости. Налицо своеобразное ограничение всемогущества бога.

Своеобразна у ибн Сины и теория эманации (истечения природных форм друг от друга), которая противоречит креационистской идее (мысли о разовом сотворении) всякой религии. В этой теории, хотя и в мистической форме, ибн Сина выразил саморазвитие природы. Описывая различные ступени "нисхождения" и "возвращения" эманации, ибн Сина приходит к реалистическому описанию эволюции природы: возникновение мира минералов, его переход к миру растений, затем к миру животных, а из него - к миру разумных существ. Антидогматическая направленность философии ибн Сины вызвала в свое время бурную реакцию со стороны исламских теологов. Мухаммад Газали, крупнейший теоретик калама, считал, что философы, подобные ибн Сине, лишив бога качеств всемогущества, свободного творчества, вездесущности и всеведения, приблизили его к состоянию мертвеца, ничего не знающего о совершающихся в мире событиях33 .

Ибн Сина вслед за Аристотелем утверждает изначалъность мира. Логическими и


33 A. H. M. al-Hazzoli. Tahofat-ul-falsafa. Tehron. 1941, p. 104.

стр. 106


рациональными аргументами, через признание изначальное? и вечности бога, а вместе с ним материи и движения, времени и бытия, ибн Сина подкрепляет учение Аристотеля о "совечности" бога и природы, что тоже вызывало отрицательную реакцию сторонников исламской теологии. Такие теоретики калама, как Газали, Фахриддин Рози, Тафтазани, и другие ожесточенно боролись против учения философов-перипатетиков, последователей Аристотеля. Материалистическая тенденция в философии ибн Сины усиливается при рассмотрении им соотношения материи и формы. Известно, что Аристотель не смог до конца преодолеть платоновский отрыв материи от формы. Утверждая единство материи и формы в рукотворных предметах, он допускал их разрыв в природных вещах, возникших помимо деятельности человека. Ибн Сина же считал, что не только в искусственных, но и в естественных вещах материя и форма едины34 .

В материалистическом толковании сущности движения, пространства и времени ибн Сина даже последовательнее Аристотеля. Если тот обосновал объективный в целом характер пространства как границы, объемлющей всякое тело, и в то же время считал его самостоятельной специфической реальностью, то ибн Сина полагал, что природа пространственной и телесной протяженности одна и та же. По ибн Сине, немыслимо существование тела, лишенного пространства. Немыслима и пространственная, бестелесная протяженность, основывающаяся на одном лишь воображении35 . Время, по ибн Сине, также имеет объективный характер, что вытекает из объективности движения и изменений. И в этом вопросе ибн Сина занимает более последовательную материалистическую позицию, чем Аристотель. Поскольку мир изначален и вечен, время тоже вечно и не имеет предела. "Если время имеет предел, то есть имеет начало в прошлом и конец в будущем, - писал он, - то это прошлое должно иметь предшествование, а это будущее - исследование"36 . Ибн Сина вплотную подошел к мысли о том, что движение, пространство и время являются неотъемлемыми свойствами материи, отличными от некоторых других ее свойств (например, черноты и белизны, твердости и мягкости и т. п.), причем они неразрывно связаны с материей.

В вопросе о структуре материи ибн Сина придерживался ошибочного мнения Аристотеля и отвергал атомистическую теорию. Это вызывалось тем, что последняя имела тогда метафизический привесок в виде допущения пустоты, чтобы в ней могли двигаться атомы37 . Ибн Сина же не мог примириться с наличием пустоты. Он подкреплял аргументы Аристотеля против концепции пустоты и приводил новые аргументы, но одновременно отбрасывал и атомизм.

Огромную ценность для развития философского мышления представляла теория познания ибн Сины, материалистическая по своим основным тенденциям, имевшая прочную естественнонаучную основу. Не сомневаясь в объективном существовании предмета познания, он рассматривал его как отражение образа вещей в чувствах и разуме познающего. "Познание с моей точки зрения, - писал он, - состоит в отображении определенным способом предмета познания познающим субъектом. Если познаваемое является материальной вещью, то познание возникает тотчас же, когда познающий абстрагирует познаваемое от материи". Конкретизируя свое понимание сущности познания, он подчеркивал: "С моей точки зрения, смысл выражения "Я почувствовал нечто внешнее" состоит в том, что это внешнее отобразилось в моем чувстве. А смысл выражения "Я почувствовал в душе" заключается в том, что самый образ вещи отобразился в моей душе"38 . Ибн Сина считал, что вещи отображаются в чувствах и разуме, поскольку обладают объективными свойствами и качествами, воздействуя которыми на познавательные силы они вызывают определенные ощущения. Опровергая установки субъективных идеалистов-мутакаллимов и Ал-Инодия, ибн Сина писал: "Удивительно неведение этих людей насчет того, что фигуры воспринимаются только тогда, когда имеют цвета, вкусовые качества, запахи или какие-нибудь


34 Ибн Сина. Данишнамэ. Сталинабад. 1957, с. 178.

35 Ibni Sino. Fanni samoi tabii. Tehron 1316 [1938], pp. 153 - 159.

36 Ibid., p. 297.

37 С. И. Вавилов. Ленин и физика. М. 1960, с. 29.

38 Ibni Sino. Ravonshinosi. Tehron. 1969, pp. 57 - 58.

стр. 107


другие качества, и что фигура, лишенная качеств, чувственно совершенно не воспринимаема"39 .

Непоследовательность ибн Сины в гносеологии выразилась в том, что он рассматривал познание как результат сношения человеческой души с активным разумом, в котором заранее запечатлены образы всех явлений мира: когда человеческая душа соприкасается с активным разумом, то запечатленные в нем образы вещей отражаются в ней, и у человека возникает знание о них. Такая постановка проблемы затрудняет последовательно материалистическую, естественнонаучную ее трактовку. В трудах ибн Сины значительное внимание уделено анализу таких гносеологических проблем, как непосредственное и опосредованное знание, истинность знания, роль интуиции как человеческой познавательной способности быстро находить правду без дополнительного исследования40 . Материалистическая тенденция гносеологии ибн Сины особенно ярко проявилась в его классификации наук: все они имеют объективный предмет изучения; изучающие действия и поведение людей называются практической философией; к ней относятся политика, домоводство, этика. Науки, исследующие природу, назывались у него теоретической философией, важнейшими составными частями которой считались математика, физика и метафизика (собственно философия).

Важный вклад в развитие научно-философского знания ибн Сина внес своим научно-рационалистическим, аналитико-синтетическим методом мышления, который позднее дал сильный толчок развитию передовой европейской мысли. Ибн Сина по-новому осветил и логику как науку об истине, которая изучает формы суждения и процесс доказательства и необходима исследователю для отличения истины от лжи, достоверного знания - от правдоподобного, знания - от сомнительных мнений, особенно в тех отраслях знания, где требуются ясность, точность, непротиворечивость, последовательность и специфика изложения41 . Все исследователи творчества ибн Сины подчеркивают его вклад в развитие логики, начиная со средневекового монаха Р. Бэкона42 и кончая новейшими исследователями43 , отмечающими самостоятельность и самобытность ибн Сины в этих вопросах44 .

В учении ибн Сины налицо также элементы диалектики, которая проявляется в учении о естественной причинности. Принцип всеобщей причинной обусловленности пронизывает его естественнонаучные произведения, в особенности "Канон врачебной науки". Ибн Сина пытался найти материальные причины для объяснения даже "сверхъестественных" явлений и доказать, что они не лежат вне естественной закономерности. В книге "Указание и наставление" он объяснял сущность чудотворства "святых" и мистиков естественной закономерностью и решительно отвергал гадания и предсказания, знахарство и шаманство как лженауки. В связи с принципом естественной причинности стоит идея ибн Сины о взаимосвязи и всеобщем развитии явлений. Она нашла наиболее полное отражение в его геологической теории: он признавал эволюцию земной коры и вместе с Ал-Бируни многое сделал для обоснования этой концепции.

3. Вклад в развитие медицины

В эпоху ибн Сины в крупных городах Среднего и Ближнего Востока имелись больницы, которые служили одновременно своего рода исследовательскими центрами. В Рее, например, действовала больница, где работала плеяда врачей под руководством выдающегося ученого Абубакра Мухаммеда ибя Закария ар- Рази (865- 925 гг.). Были написаны многочисленные труды по медицине, в том числе 30-томное сочинение Рази. В этих работах учитывались достижения античной, иранской,


39 "Избранные произведения мыслителей стран Ближнего и Среднего Востока IX - XIV вв.". М. 1961, с. 267.

40 A. ibn Sino. Mabda'va rriaod. Tehron. 1332 [1954], p. 113.

41 Ибн Сина. Данишнамэ, с. 89.

42 R. Bacon. Opus majus. L. 1733.

43 См. предисловие к кн.: Ибн Сина. Данишнамэ, с. 80; A.-M. Goishon. La philosophic d'Avicenne en son influence en Europe medievale. P. 1951.

44 Б. Э. Быховский. Философское наследие ибн Сины. "Вопросы философии", 1955. N 5, с. 139.

стр. 108


индийской и китайской медицины. Шел процесс дальнейшей специализации, врачебной деятельности. Ал-Бируни свидетельствовал: "Тут среди наших врачей имеет место удивительное, а именно: некоторые из них устремляют свои силы [только к] одному искусству и совершенствуются в нем; они называются окулистами, или хирургами, или костоправами, или кровопускателями"45 . Значительное распространение получило изготовление лекарств растительного, минерального и животного происхождения. Необходимость борьбы с инфекционными болезнями стимулировала поиски и изготовление новых видов лекарств, в том числе химических. Обычно эти работы велись тогда в лабораториях алхимиков. Именно в то время Рази получил, в частности, ртутный препарат сулемы.

Заслуга ибн Сипы состояла в том, что он, обладая энциклопедическим умом и незаурядной эрудицией, обобщил предшествующие достижения медицины и обогатил ее собственными наблюдениями, богатейшим врачебным опытом и смелыми теоретическими выводами. Наследие ибн Сины в медицине пользовалось непререкаемым авторитетом, а его "Канон врачебной науки", этот "величайший по своему значению и содержанию памятник человеческой культуры"46 , служил в течение многих веков настольной книгой врачам Востока и Запада.

Перечень трудов ибн Сины по медицине и биологии достигает более 40 наименований47 . Большинство из них написаны на арабском языке. Однако по просьбе друзей или правителей ряд работ он написал на родном языке. Среди них - "Учение о пульсе" ("Рисолаи набз", или "Рагшиноси"), "Добрые советы" ("Джавдия"). В 1954 г. была найдена еще одна его книга по медицине, трактат "Алвохия", или "Файзия", - свод полезных рецептов48 . В настоящее время эта работа переведена на таджикский и русский языки и войдет в его 10-томяые "Избранные произведения", публикацию которых готовит АН Таджикской ССР. В "Алвохии" говорится о применений лекарств в зависимости от их силы действия и характера проявления фармакологического эффекта. Трактат служил для практического врача справочником. Он состоит из 149 глав, каждая из которых посвящена определенной группе болезней, требующих одних и тех же способов лечения. Здесь впервые описаны вещества, усиливающие память и умственную способность человека (психостимуляторы).

"Ал-Урджуза фи-т-тиб"49 - написанный ибн Синой поэтический путеводитель по медицине, состоящий из 1329 двустиший и содержащий сведения по всем теоретическим и практическим вопросам медицины. Налицо своеобразный миниатюрный канон врачебной науки в стихах. "Поэты - владыки слова", а "врачи - ангелы здоровья, - пишет он. - Первые красноречием радуют душу, вторые преданностью и доброжелательностью вылечивают тело". В "Урджузе" ибн Сина решил соединить эти два искусства. "Урджуза" еще в XII в. была переведена на латинский язык известным итальянским переводчиком арабских сочинений Герардом Кремонским под названием "Контикум". Позднее ибн Тиббон перевел эту поэму на еврейский язык. В XVI в. в Венеции "Контикум" неоднократно издавался как приложение к "Канону". И. И. Гинзбург50 и В. Н. Терновский51 ознакомили с его содержанием советского читателя.

По просьбе эмира Саидмансура Музаффара Ала-ад-Даулы великим ученым был написан на родном языке трактат о пульсе "Рисолаи набз"52 . Он состоит из девяти глав. В нем дано традиционное описание природы четырех элементов (огонь, воздух, вода, земля) и соков организма (кровь, флегмона, черная и желтая желчь); пульса как свидетеля состояния сердца по 10 показателям (свыше 60 разновидностей простого и около 320 разновидностей сложного пульса) и его зависимости от климато-географических условий, сна и бодрствования, физических нагрузок, эмоциональных явлений. Ибн Сина различает пульс мужчин, женщин, детей, влюбленных, беременных.


45 Беруни. Избранные произведения. Т. IV. Ташкент. 1974, с. 134 - 135.

46 В. Н. Терновский. Указ. соч., с. 39.

47 D. Sh. Kanavati. Muallafatu Abuali ibn Sino. Al-Kohira. 1950, pp. 175 - 220.

48 "Shayhu-r-rais ibn Sino". Tunis. 1975.

49 Рукопись (Архив Ленинградского университета, шифр 80 - 391).

50 И. Гинзбург. Арабская медицина и произведения Авиценны "Канон" и "Урджуза" по еврейским рукописям. "Труды" Института востоковедения АН СССР, 1941, вып. 36.

51 В. Н. Терновский. Указ. соч., с. 92 - 94.

52 A. Sino. Risolai Nabz. Tehron. 1330 [1952].

стр. 109


Трактат о пульсе имел и чисто лингвистическое значение, ибо в нем разработана медицинская терминология на фарси-дари с приведением арабского эквивалента каждого термина, что дает ключ к пониманию классических текстов по медицине.

Особое место в творчестве ибн Сины занимает "Канон врачебной науки" - свод всех знаний, накопленных к тому времени в этой области, медицинская энциклопедия средневековья. От других трактатов "Канон" отличается полнотой охвата проблем, логически обоснованной структурой, лаконичностью и предельной ясностью изложения, новизной подхода к старым вопросам, оригинальностью мысли. Книга состоит из пяти частей: об общих вопросах врачебной науки, о лекарствах, о заболеваниях внешних и внутренних, об общих заболеваниях и о придании красоты, о составлении лекарств53 . Вот лишь некоторые оригинальные положения этого труда: точное описание мышц глаза54 , анатомия глазного яблока и механизм зрительного процесса, роль сетчатки в зрительном процессе55 ; функции головного мозга как центра, куда сходятся нервные нити; влияние географических и метеорологических условий на здоровье человека; рекомендации о выборе места строительства жилищ по санитарно-гигиеническим соображениям; учение о невидимых переносчиках болезней и возможности распространения заразных болезней через воздух, о необходимости изоляции больных и защиты здоровых людей в убежищах56 , о таких мерах борьбы со "скрытыми" причинами болезни, как окуривание помещения; участие грызунов в распространении болезней57 ; описание диабета58 ; внедрение идеи акушерских щипцов, описание мужского и женского бесплодия, признаков беременности и причин выкидышей, рекомендации по питанию беременных и новорожденных. Ибн Сина впервые отличил оспу от кори и выделил ветряную оспу как самостоятельное заболевание.

Много внимания уделено в "Каноне" профилактике, предупреждению болезней, сохранению здоровья. Ибн Синой придается важное значение физическим упражнениям, режиму питания и отдыха, личной гигиене, образу жизни долгожителей, психотерапии. В "Каноне" содержатся сведения о свыше чем 1500 лекарствах. В СССР и сейчас применяется более 70 лекарственных средств, описание которых дано ибн Синой, а многие лекарственные средства, названные им, еще не расшифрованы и не испытаны. Неудивительно, что "Канон врачебной науки" в течение шести веков оставался настольной книгой врачей Европы. Когда было налажено книгопечатание, в числе первых изданных на латинском языке книг был и "Канон". За короткий срок он переиздавался 15 раз59 . В настоящее время насчитывается около 40 публикаций "Канона" только на латинском языке. Кроме того, он переводился и издавался на ряде других языков. В СССР осуществлены полный его перевод на русский и узбекский языки и издание в шести книгах. Сейчас труд ибн Сины будет переиздан. А ученые Таджикистана приступили к подготовке публикации труда Исмаила Джурджони "Захираи Хоразмшохи" (XII в.), который является комментированным переводом "Канона" на таджикский язык.

Перелистывая страницы великого творения ибн Сины, мы не должны забывать, что эта книга написана почти 1000 лет тому назад. Поэтому нельзя удивляться тому, что наряду с поразительно точными описаниями многих болезней и идеями, созвучными нашим представлениям, в ней встречаются и наивные утверждения. Но и они представляют интерес, так как дают возможность проследить пути развития человеческого познания, причудливое переплетение истин и заблуждений.

* * *

Велик вклад ибн Сины в литературу и музыку. Его можно считать родоначальником научной поэзии на языках арабском и фарси-дари. Он придавал особое значение четверостишиям-рубаи, написанным на родном языке. Использование рубай для


53 Ибн Сина. Канон врачебной науки. Кн. 1. Ташкент. 1954, с. 2.

54 Там же, с. 74.

55 Там же. Кн. 3, с. 213 - 215.

56 Там же, с. 364 - 365.

57 Там же. Кн. 4, с. 127.

58 Там же, с. 339 - 340.

59 В. Н. Терновский. Указ. соч., с. 42.

стр. 110


выражения концентрированной философской мысли с особой яркостью проявилось именно у ибн Сины. Омар Хайям, непревзойденный мастер рубай, считал себя учеником ибн Сины. К сожалению, из стихов, написанных Авиценной на родном языке, сохранилось лишь несколько: касида (хвалебная ода) о вине, газели (двустишия с постоянной рифмой в конце) и несколько рубай60 . Больше повезло стихам, написанным на арабском языке. Среди них - "Урджуза", поэтический путеводитель по медицине. Имеются сведения о наличии у ибн Сины ряда поэм на арабском языке. Сюжетно его повесть "Живой, сын бодрствующего" предвосхищает "Божественную комедию" Данте. Сохранились комментарии ибн Сины к аристотелевой "Поэтике" и стихам арабского поэта ибн Ар-Руми. Еще ждет серьезного исследования учение ибн Сины о поэтике и музыке. В его взглядах на поэтику особенно любопытно внимание к эмоциональному воздействию поэзии и музыки на психику человека как средству психотерапии и к связи поэзии с музыкой.

Немалый интерес представляют общественно-политические взгляды ибн Сины. Основой возникновения общества является, по его мнению, потребность людей в производстве средств жизни: поскольку отдельный человек не в состоянии производить все необходимое, он вынужден объединиться с себе подобными. "Одному человеку, - писал ибн Сина, - не удастся обеспечить себя всем, в чем он нуждается. Ему необходимо содействие и помощь другого человека: один печет хлеб, другой ткет полотно, третий привозит из далеких стран материал для него, которому тот отдает взамен за материал равноценный продукт"61 . Труд ибн Сина считал важнейшим условием развития и функционирования общества, причем настаивал на соразмерности доходов и расходов. Эти взгляды он изложил в "Трактате о домоводстве"62 . Критикуя пороки современного ему общества, ибн Сина не смог тем не менее выйти за пределы социальных идей своего времени и не выдвинул требований общественного переустройства. Проповедуемое им идеальное по типу государство было лишь идеализированным феодальным обществом. Вместе с тем он писал о дозволенности вооруженного восстания народа против несправедливых правителей.

Важным моментом взглядов ибн Сины является его социальная утопия, изложенная в трактатах "Ат-Тайр" ("Птица")63 , "Хай ибн Якзан" ("Живой, сын бодрствующего")64 , "Саломон ва Абсол" ("Соломон и Абсол")65 . В этих сочинениях изложены идеи о справедливом царе, торжестве разума, дружбы, братства, равенства и т. п. В обязанность всем гражданам идеального государства ибн Сина вменяет труд как арену проявления человеческих способностей и фактор закалки физических данных. Он считал, что люди идеального общества должны честно работать, умножать богатства своей страны, заботиться друг о друге, бороться против зла и насилия, несправедливости и тирании, исключить из жизни общества войны и политические распри. Утопия ибн Cины перекликается с утопиями Платона, Аристотеля и Фараби. Но имеется и отличие: для ибн Сины характерна вера в творческие возможности человека как венца природы. В отличие от Платона и Аристотеля он считал, что нетрудоспособным гражданам и людям с телесными дефектами государство должно назначать в определенном размере пенсию66 . В отличие от Аристотеля, именовавшего рабов лишь говорящими орудиями труда, рабочими животными, ибн Сина утверждал, что они такие же полноценные люди, как и свободные67 .

Ибн Сина был не только энциклопедистом, но и гуманистом. Созданная им система знаний, отобразив и обобщив достижения мировой естественнонаучной мысли за много столетий, имела определенную социально-идейную направленность: она ставила эти знания на службу человеку. Этим ибн Сипа подготавливал новую эпоху в


60 S. Nafisi. Puri-Sino, pp. 42 - 53. Там приведено также 118 бейтов (стихотворных двустиший), приписываемых ибн Сине. В русском переводе: "Четверостишия" ("Литературный Таджикистан", 1953, кн. 5).

61 Ibni Sino. Ravonshinosi, pp. 209 - 210.

62 Ibni Sino. Tadbiri manzil. Tehron. 1319 [1941].

63 A. ibni Sino. Risolat-ut-Tair. Tehron. 1340 [1962].

64 A. ibni Sino. Hai ibni Yakzon. Tehron. 1330 [1952].

65 A. ibni Sino. Kissatu Salomon va Absol. Al-Kohira. 1908.

66 M. Muso. An-Nihojat-ul ijtimoiyot va siyosat fi falsafati ibni Sino. Al- Kohira, 1952, pp. 7 - 9.

67 Ibni Sino. Tadbiri manzil, pp. 50 - 55.

стр. 111


развитии цивилизации, когда постепенно начала рушиться диктатура религиозных догматов и перед человеком открылся мир в его собственных закономерностях. Кроме того, эти знания имели важное значение в прикладном плане и в самой сути детерминистского, материалистического подхода к жизни. Такие установки являлись глубоко еретическими с точки зрения ислама. Естественны поэтому нападки на ибн Сину, которые преследовали его на протяжении всего жизненного пути. В идеологической атмосфере, в которой он сложился как мыслитель и в которой ему приходилось творить, он не сумел целиком высвободиться из-под власти религиозных догматов. Но идейной устремленностью своего творчества он подрывал безраздельную власть этих догматов над умами. Наконец, его учение прямо служит человеку, возвышая его как существо, в котором телесное и душевное начала нераздельны. В этом новаторском подходе к человеку, а не только в медицинских знаниях, рассматриваемых безотносительно к мировоззренческим установкам, скрыта значимость вклада ибн Сины в мировую культуру. В сложных условиях господства религиозной идеологии он выступил как провозвестник гуманизма. Его учение стало звеном, соединявшим в единой цепи развития мировой цивилизации сокровища культур Востока и Запада.

Опубликовано 14 февраля 2018 года


Главное изображение:

КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА (нажмите для поиска): АВИЦЕННА


Полная версия публикации №1518608809 + комментарии, рецензии

LIBRARY.BY МЕДИЦИНА ВЕЛИЧИЕ АВИЦЕННЫ

При перепечатке индексируемая активная ссылка на LIBRARY.BY обязательна!

Библиотека для взрослых, 18+ International Library Network