Совет Безопасности ООН и современный мир  (МЕЖДУНАРОДНОЕ ПРАВО)

Library.BY

АВТОР: С. В. Шатуновский-Бюрно

ИСТОЧНИК: журнал "ПРАВО И ПОЛИТИКА" №12,2000

Вопрос о роли Совета Безопасности ООН (СБ ООН) в современном мире на рубеже веков стал особенно актуален. Несмотря на перемены, происшедшие в мире с момента определения цели поддержания международного мира и безопасности, как основной в Уставе ООН, данное направление по-прежнему является приоритетным в деятельности Организации. Его значение еще более возросло с момента распада биполярной системы и обострения вооруженных межгосударственных и внутренних конфликтов на национальной, территориальной и иной почве.

Мир вступил в период глобальных перемен, отмеченный исключительно противоречивыми тенденциями. Региональные и континентальные объединения государств намечают пути расширения сотрудничества и регулирования определенных спорных моментов, которые связаны с противостоянием суверенитетов и столкновением националистических интересов. Национальные границы размываются и стираются под воздействием современных средств коммуникации и мировой торговли, а также вследствие решения государств уступить часть своих исключительных прерогатив организациям, в которые они входят. В то же самое время вновь дают о себе знать проявления национализма и притязания на суверенитет, а единству государств бросают вызов серьезные этнические, религиозные, социальные, культурные или иные противоречия. Социальному миру, с одной стороны, угрожают новые проявления дискриминации и отчуждения, а с другой — акты терроризма, направленные на то, чтобы помешать переменам, осуществляющимся демократическим путем1.

Эффективность ООН в деле поддержания мира и безопасности непосредственно связана с действенной работой Совета Безопасности, деятельность которого уже довольно давно подвергается критическому анализу. Здесь хотелось бы уделить особое внимание рассмотрению проблемы усиления роли Совета, органа, на который Уставом ООН возложена ответственность за осуществление основной цели Организации Объединенных Наций.

Основой системы безопасности в период “холодной войны” служило взаимное ядерное сдерживание. Фундаментом новой системы, складывающейся в мире в настоящее время, являются взаимные гарантии, обеспечение которых “требует способности развивать и поддерживать сотрудничество между суверенными государствами по проблемам, традиционно считавшимся сердцевиной суверенитета любого государства, а именно, связанным с потребностями национальной безопасности”2. Суть новой системы безопасности состоит в том, что она устанавливает ряд нормативных ограничений в отношении принципов суверенитета и невмешательства, которые со времен Г.Гроция рассматривались в качестве “краеугольного камня” международного права.

Система совместной безопасности базируется на:

· доверии, основанном на открытости, транспарентности и предсказуемости;

· сотрудничестве и гарантиях;

· законности, которая зависит от осознания государствами того факта, что ограничения в военной области действительно способствуют обеспечению их безопасности.

Многие из этих элементов уже нашли свое отражение в деятельности существующих структур безопасности, главным образом в рамках ООН и Организации безопасности и сотрудничества в Европе.

В кризисных ситуациях, тем более в моменты возникновения вооруженных конфликтов, международная военная интервенция или принудительное установление мира должны рассматриваться как меры чрезвычайные, с помощью которых можно добиться лишь ограниченных, временных результатов, и которые нельзя считать универсальным средством. В подобных условиях, если взять, к примеру, внутригосударственный конфликт, существуют две (или более) противоборствующие группировки, стремящиеся к власти, между которыми наблюдается определенный баланс сил. При вмешательстве внешних сил подобный баланс нарушается, но, как видно из недавнего опыта ООН в бывшей Югославии, присутствие третьей стороны не устраняет сам конфликт. Соответственно, если происходит вывод таких сил из данного государства, то баланс между противниками быстро восстанавливается, и конфликт разгорается с новой силой.

В ходе подобных конфликтов, как правило, имеется мало шансов на достижение компромисса, а, следовательно, и на успех в посреднической деятельности; в этих случаях операции по поддержанию мира оказываются менее эффективными, поскольку действия участников конфликта не подчиняются каким-либо традиционным “правилам игры”, в первую очередь тому, что миротворческие силы должны оставаться беспристрастными и нейтральными3. Еще более деструктивное воздействие на внутренний конфликт оказывает военное вмешательство третьих стран, в особенности, если оно не основывается на Уставе ООН, а осуществляется во имя каких-либо политических интересов. Наиболее ярким примером тому является развязанная весной 1999 г. военная операция НАТО в Союзной Республике Югославии, прикрытая целью разрешения конфликта в Косово и предотвращения “гуманитарной катастрофы”, а по существу лишь приведшая к усугублению “белградско-косовского” противостояния.

Наилучшим способом предотвращения конфликтов на внутригосударственном уровне представляется превентивная дипломатия. Это понятие включает в себя целый ряд конкретных практических мер по своевременному выявлению очага напряженности и оперативному его устранению еще до возникновения самого конфликта. В их числе:

· меры по укреплению доверия, достаточно важные для установления нормального политического диалога между противоборствующими сторонами;

· установление конкретных фактов и обстоятельств, что дает возможность незамедлительно начать превентивные действия именно в тот момент, когда назреет соответствующая обстановка;

· раннее предупреждение, находящееся в тесной зависимости от действий по установлению фактов;

· превентивное развертывание необходимых средств и сил, создающее барьер между противниками и способствующее восстановлению диалога и привлечению посредников;

· создание демилитаризованных зон, позволяющее предотвратить ведение боевых действий, если, несмотря на все попытки примирить противников, таковые будут иметь место, в местах наибольшего скопления гражданского населения и гражданских объектов.

Меры превентивной дипломатии, их эффективное осуществление во многом зависят от деятельности региональных соглашений и организаций, их участия на самой ранней стадии возникновения предконфликтной ситуации. Устав ООН, как известно, содержит положения о привлечении региональных организаций к разрешению вопросов, связанных с поддержанием международного мира и безопасности (Гл. VIII), которые долгое время находились в тени и лишь теперь подверглись анализу. Хотя очевидно, что при возникновении очага напряженности в том или ином регионе именно соответствующая региональная организация способна принять самое действенное участие в урегулировании конфликта на начальной стадии, опираясь на знание обстановки, политического климата и расклада сил в регионе4.

Существует множество причин, которые привели к тому, что вопрос о придании Совету Безопасности большего веса и влияния рассматривается именно на данном этапе истории ООН. После распада биполярной системы и возрождения сотрудничества внутри Совета между Российской Федерацией и Соединенными Штатами начался своего рода “renaissance” в деле использования ООН в качестве инструмента многостороннего сотрудничества в вопросах внешней политики государств-членов. Разрушение барьеров, установленных “холодной войной”, породило новый подход к сотрудничеству и координации действий на подиуме Организации. Совет Безопасности, как орган, непосредственно ответственный за стабильность на Земле, оказался на переднем плане в процессе принятия важнейших решений по урегулированию региональных кризисов и конфликтов.

Роль Совета Безопасности в последние годы XX столетия

Последние годы XX столетия стали временем, когда Совет впервые начал реально работать как коллективный орган, действующий в вопросах поддержания мира от имени всех членов Организации. Важнейшим политическим элементом этого периода является достижение согласованности в действиях всех постоянных членов СБ ООН.

На основе широкого толкования Устава ООН Совет Безопасности в этот период принял ряд решений, ставших важными прецедентами для его дальнейшего функционирования. К числу таких решений можно со всей определенностью отнести создание югославского и руандийского трибуналов, решительные действия во время ирако-кувейтского конфликта (вопрос о правомерности действий Совета Безопасности в этом случае все еще широко дискутируется, однако, сомнений в том, что эта акция продемонстрировала способность Совета к оперативному реагированию, ни у кого из комментаторов не вызывает), активное участие в разрешении камбоджийского кризиса, “дело Локерби” и целый ряд других. В 90-е годы заметно возросло количество операций по поддержанию мира (если за период с 1945 по 1987 гг. Организацией Объединенных Наций было учреждено 13 специализированных структур по поддержанию мира в том или ином регионе, но в течение 1989—1995 гг. СБ санкционировал развертывание более двадцати подобных организаций), учрежден ряд комитетов по санкциям.

Все большую решительность начали приобретать действия СБ ООН на основании Гл. VII Устава ООН. Квалификация кризисных ситуаций, как представляющих угрозу международному миру и безопасности с выходом на принятие мер, предусмотренных в Гл. VII, является в определенной степени новеллой в деятельности Совета Безопасности с момента создания Организации. К примерам такой деятельности можно отнести, в частности, квалификацию изначально внутренних конфликтов как способных дестабилизировать обстановку и привести к угрозе международному миру или его нарушению (Руанда); квалификацию массовых и тяжких нарушений прав человека как угрозы или нарушения мира и безопасности (Босния и Герцеговина, Камбоджа); квалификацию ситуаций, возникающих в связи с террористическими актами, как угрожающих миру (“дело Локерби”) и др.

Как следствие этих новых тенденций начало происходить вторжение Совета Безопасности в те аспекты деятельности, которые раньше считались сугубо внутренним делом государства: создание трибуналов ad hoc как вторжение в сферу уголовной юрисдикции и правосудия государства на его собственной территории; передача такой юрисдикции международному сообществу без согласия соответствующего государства; принятие обязательных для государств решений о выдаче их граждан иностранному государству (Ливия, Судан) или об их передаче Международному уголовному трибуналу (Югославия, Руанда); требования об отмене ряда законодательных актов (Хорватия).

Решения Совета Безопасности о проведении крупномасштабных операций по поддержанию мира и оказанию гуманитарной помощи, связанные с урегулированием ирако-кувейтского конфликта или операциями в бывшей Югославии, наиболее ярко проиллюстрировали его “новые” прерогативы.

Вместе с тем активность СБ ООН в новых условиях натолкнулась на серьезные препятствия в результате событий, произошедших в 1999 г. Виной тому — действия Североатлантического альянса в отношении СРЮ. Мировому сообществу стоило большого труда вернуть ситуацию в русло политического диалога.

Российской Федерацией на сессии Спецкомитета по Уставу ООН и усилению роли Организации был в 1999 г. внесен рабочий документ: проект резолюции 54-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН5. Суть этого проекта — подтверждение незыблемости положений Устава ООН, регламентирующих применение силы в соответствии с Гл. VII. В документе подчеркивается непреложность положений Устава, устанавливающих, что никакие принудительные действия не предпринимаются в силу региональных соглашений или региональными органами без полномочий от Совета Безопасности.

Внося проект резолюции на рассмотрение Спецкомитета, постоянный представитель Российской Федерации при ООН С.В.Лавров заявил, что “Россия вместе с другими государствами выражает глубокую озабоченность попытками подорвать формирующуюся многополюсную систему современного мироустройства, опирающуюся на Устав ООН. Все члены ООН обязаны проявлять твердость и последовательность в отстаивании положений Устава и усиления роли Организации в поддержании международного мира и безопасности”6. В 2000 г. Россия предложила новую концепцию мира в XXI веке для рассмотрения на Ассамблее тысячелетия,7 одним из ключевых элементов которой является вопрос об использовании вооруженной силы в международных отношениях. На сессии Спецкомитета в 2000 г. российской делегацией отмечалось, что в контексте новой концепции рабочий документ в защиту ключевых положений Устава ООН предложен в целях прогрессивного развития правовых принципов, касающихся неприменения силы8. Следует также подчеркнуть, что в нем подтверждается исключительная прерогатива Совета Безопасности ООН в принятии решений об использовании вооруженной силы в интересах обеспечения международного мира и безопасности.

Важно отметить появление в деятельности Совета Безопасности тенденции к выдвижению на первый план применения различных средств превентивной дипломатии по сравнению с преимущественно разделительной функцией прежних операций, обеспечивавших лишь прекращение огня и установление перемирия9. Все большее внимание уделяется добрым услугам, посредничеству, установлению фактических обстоятельств конфликтов и споров, организации и проведению переговоров и консультаций, содействию диалогу между сторонами в конфликте. В качестве полезного прецедента таких усилий можно, например, отметить Силы превентивного развертывания в Македонии.

В области поддержания мира произошли существенные подвижки в плане достижения четкого взаимопонимания заинтересованных государств-членов в отношении того персонала и имущества, которые они будут поддерживать на согласованном уровне готовности для проведения операций по поддержанию мира10 .

Вместе с тем, как мы уже отмечали ранее, в последние годы ситуация в мире резко усложнилась, и на передний план порой выступают не международные, а внутригосударственные конфликты и кризисы, которые нередко своими масштабами и глубиной способны оказать значительное дестабилизирующее влияние на обстановку во всем регионе и вылиться в полноценный межгосударственный конфликт. В этой связи вполне закономерно возникает вопрос об адекватности существующих средств мирного разрешения споров такой ситуации, в которой превалируют “конфликты нового поколения”.

Известные традиционные средства урегулирования споров ориентированы прежде всего на предотвращение или разрешение преимущественно межгосударственных конфликтов, хотя в ряде случаев могут проецироваться и на иные ситуации. За исключением операций Совета Безопасности, являющихся в соответствии с Уставом ООН (ст. 41—42) той “последней каплей”, когда исчерпаны все остальные средства, обычные конфликтные ситуации, как правило, требуют достижения согласия всех сторон в споре для задействования сил и средств ООН, поэтому их эффективное использование в межгосударственных конфликтах нередко бывает затруднено. Ситуация усугубляется, когда конфликт возникает и локализуется в рамках одного государства и формально считается его внутренним делом. В новых условиях речь, видимо, должна идти как об адаптации традиционных методов и средств к новым реалиям, так и о выработке иных подходов к урегулированию споров и предотвращению конфликтов в таких обстоятельствах, когда внутренние трения приобретают размеры, способные представить собой реальную угрозу международному миру и безопасности или, более того, привести к их нарушению.

Ответ на этот вопрос снова дает практика Совета Безопасности последних лет. В его деятельности появляется принципиально новый элемент — принуждение к миру (peace-enforcement). Соответственно возникает тенденция придания операциям ООН комплексного “многопрофильного” характера, существенно отличающегося от прежних операций по поддержанию мира. Естественно, при этом обостряется необходимость в достижении ясного и четкого определения мандата сил ООН в каждом конкретном случае.

Хотя cт. 34 Устава ООН предусмотрено, что “Совет Безопасности может расследовать любой спор или любую ситуацию, которые могут привести к международным трениям или вызвать спор”, до настоящего времени СБ недостаточно использовал эти возможности. В большинстве случаев он не делал ничего до тех пор, пока конфликт не достигал стадии открытой войны. Вместе с тем темпы принятия решений о миротворческих операциях в “горячих точках”, которые удовлетворяли нас вчера, сегодня уже неприемлемы. Правила, которыми мы пользовались при определении параметров таких операций, сейчас во многом устарели.

Особого внимания, ввиду усложнившегося характера миротворческих операций последнего поколения, заслуживает проблема создания такого забытого института, как Военно-штабной комитет, непосредственно предусмотренный ст. 45-47 Устава ООН. Военно-штабной комитет мог бы сыграть немаловажную роль в координации всех миротворческих усилий ООН, которые в данный момент представляются нам в большей степени разрозненными, и способствовать мобилизации миротворческого потенциала будучи центральным и руководящим звеном всех операций.

Юридические пределы деятельности Совета Безопасности

Повышение значения СБ ООН и появление новых прогрессивных аспектов его деятельности закономерно порождает у многих исследователей вопрос о том, существуют ли юридические пределы, рамки для решений Совета? Отвечая на этот вопрос, сторонники распространенной “классической” точки зрения утверждают, что поскольку Уставом ООН никаких прямых нормотворческих функций Совету Безопасности не предоставлено, он может принимать решения только политического характера. ООН, а в ее лице и СБ, уполномочена выполнять позитивные исполнительные функции по поддержанию международного мира и безопасности. Это вытекает из положений Устава ООН. Обязанность Совета Безопасности “расследовать любой спор или любую ситуацию, которая может привести к международным трениям или вызвать спор...” (ст. 34) дает ему возможность “рекомендовать надлежащую процедуру или методы урегулирования” (ст. 36), а также определять “существование любой угрозы миру, любого нарушения мира или акта агрессии и” делать “рекомендации или” решать, “какие меры следует предпринять... для поддержания или восстановления международного мира и безопасности”.

Как отмечалось выше, Совет Безопасности — политический, а не судебный орган. Усилия, нацеленные на поддержание мира и безопасности на международной арене, значат нечто большее, чем простое соблюдение права11. С чисто юридической позиции спорить с таким утверждением весьма сложно.

Между тем, существует и другая точка зрения относительно того, что решения СБ являются, с одной стороны, исполнительными распоряжениями, т.е. актами правоприменительного свойства, а с другой — нормообразующими актами. В качестве примеров такой квазизаконодательной деятельности Совета можно указать на утверждение уставов международных трибуналов ad hoc, а также на созданный Советом Безопасности прецедент квалификации грубых и массовых нарушений прав человека, тяжких нарушений международного гуманитарного права в качестве угрозы международному миру и безопасности. Такие функции СБ, как известно, Уставом ООН не определены и являются в определенной степени новеллой по сравнению с положениями его Гл. VII.

Есть, однако, на наш взгляд, один аспект, позволяющий отнести решения Совета Безопасности к категории нормообразующих актов. Этот аспект кроется в самом Уставе ООН и изложен в ст. 25, которая предписывает государствам обязательное исполнение решений СБ, принятых по вопросам поддержания международного мира и безопасности. Невыполнение таких решений автоматически влечет за собой нарушение Устава ООН. Едва ли можно считать решения, несущие за собой международно-правовые последствия, сугубо политическими12 .

Существуют, бесспорно, и юридические пределы деятельности CБ, поскольку его решения имеют строго определенное правовое наполнение. Подтверждением тому, на наш взгляд, может служить следующее.

Несмотря на все возможности самого широкого толкования Устава ООН, компетенция Совета Безопасности определяется достаточно четко. Представляется, что не будет слишком смело сказать, что все новеллы в деятельности СБ так или иначе отвечают духу и букве Устава, несмотря нa тот факт, что de jure в нем не отражены.

Совет Безопасности, как известно, является органом международной организации, созданной посредством заключения международного договора, который в свою очередь выступает в роли конституционной основы этой организации. Таким образом, как бы широки ни были полномочия СБ в соответствии с Уставом ООН, они тем не менее подпадают под ряд конституционных ограничений, действующих для всей Организации.

Из этого следует, что любые полномочия СБ не могут выходить за рамки компетенции самой Организации, и, более того, они связаны и другими специфическими ограничениями, включая такие, которые вытекают из внутреннего разделения функций и полномочий между различными органами и структурами в составе ООН. При исполнении своих обязанностей СБ должен действовать в соответствии с целями и принципами ООН. Для этой цели ему и предоставлены изложенные в Гл. VI, VII, VIII и XII специфические полномочия, выйти за пределы которых означало бы для Совета совершить действие ultra vires.

Здесь, казалось бы, есть некоторое противоречие между одобрением новых аспектов в деятельности Совета Безопасности, не нашедших должной основы в Уставе ООН, и констатацией наличия у СБ лишь специальных (а не абсолютных) полномочий.

Однако, по нашему убеждению, ответ на это “противоречие” следует искать в самом Уставе. Положения о главной ответственности за поддержание мира и безопасности (ст. 24), возможность принятия в этих целях таких мер, которые Совет сочтет необходимыми (ст. 40-42), право на создание вспомогательных органов — все это позволяет говорить о наличии международно-правовой основы определенной деятельности СБ.

Одной из задач, стоящих в настоящее время перед международным сообществом, является разработка нормативного акта об основных принципах операций ООН по поддержанию мира. Не секрет, что до сих пор эти операции осуществляются Советом Безопасности на основании симбиоза положений Гл. VI и Гл. VII Устава. В Уставе ООН нет норм, непосредственно регулирующих военные операции и посвященных деятельности, не относящейся напрямую ни к средствам мирного урегулирования споров, ни к принудительным действиям в случае угрозы или нарушения международного мира и безопасности. Точка зрения, что операции по поддержанию мира и есть те самые меры, которые Совет Безопасности уполномочен предпринять в соответствии со ст. 42 Устава ООН, разделяется представителями далеко не всех государств, но даже и те, которые считают операции по поддержанию мира явлением, вполне вписывающимся в современный текст Устава, поддерживают мнение о целесообразности разработки свода принципов Операции по поддержанию мира (ОПМ).

В марте 1996 г. российской делегацией в Специальном комитете по Уставу ООН и усилению роли Организации была выдвинута инициатива начала работы над проектом Декларации об основных принципах и критериях деятельности миротворческих миссий и механизмов ООН по предупреждению кризисов и конфликтов13, которая после продолжительной дискуссии в Спецкомитете была внесена в повестку дня следующей сессии в качестве отдельного пункта. Работа над проектом продолжалась на сессии Спецкомитета 1997 г.14, на которой было принято решение сконцентрировать основное внимание на правовых аспектах ОПМ.

На сессии 1998 г. Российская Федерация представила рабочий документ “Основные элементы правовых основ операций по поддержанию мира в контексте Гл. VI Устава Организации Объединенных Наций”15, в котором изложила свое видение правовой регламентации современных миротворческих операций. Целью этого предложения является совершенствование операций ООН по поддержанию мира путем выработки правовой основы этих операций. Среди элементов правовой основы ОПМ в документе, в частности, отмечены:

· четкое определение мандата операций по поддержанию мира, в том числе оказание гуманитарной помощи;

· установление пределов в отношении права миротворцев на самооборону при одновременном усилении их защиты;

· анализ механизма распределения ответственности между ООН и предоставившими персонал государствами за ущерб, нанесенный в ходе операций по поддержанию мира;

· четкое определение базовых принципов операций, включая принципы нейтральности, беспристрастности и невмешательства во внутренние дела государств, являющихся сторонами в конфликте.

С учетом того, что вопросами ОПМ в целом занимается Специальный комитет по операциям по поддержанию мира, целесообразным является дальнейшее комплексное рассмотрение принципов и критериев деятельности миротворческих миссий в рамках совместных заседаний Спецкомитета по Уставу и Спецкомитета по ОПМ или рабочей группы, которую можно было бы создать с участием экспертов из двух Спецкомитетов.

Хотя работа над этим документом фактически еще только начата, уже можно сказать, что определенное число государств, представленных в Спецкомитетах, в целом разделяет позицию и видение предмета делегации-автора. По-видимому, на ближайших сессиях Спецкомитета по Уставу следует стремиться к завершению работы над правовой частью проекта и перехода к его политическому наполнению. На данном этапе, как представляется, было бы целесообразно увязать вопрос о регламентации миротворчества с вопросом о воссоздании Военно-штабного комитета (ВШК), как элемента цепочки управления операциями Генеральным секретарем ООН. Смысл такого предложения заключается в том, что для осуществления функции управления ОПМ Генеральному секретарю в любом случае пришлось бы создавать специальное структурное подразделение либо для каждого случая в отдельности (что едва ли рентабельно), либо единое для всех, что потребовало бы дополнительной регламентации, включая Устав ООН. В случае же воссоздания ВШК поставленная в российском документе задача была бы реализована в существующих рамках Устава.

Не менее важным для совершенствования нормативной основы деятельности СБ ООН является еще один рабочий документ, предложенный Российской Федерацией на той же сессии Спецкомитета по Уставу 1998 г. “Об основных условиях и критериях введения санкций и других принудительных мер и их осуществлении”16, пересмотренный вариант которого в настоящее время стоит в повестке дня Спецкомитета17. Этот документ направлен на разработку четких критериев введения, применения и отмены санкций в целях создания надлежащей правовой базы для принятия решений по такого рода вопросам.

На сегодняшний день ведется доработка документа с учетом конструктивных комментариев государств-членов Спецкомитета, а также деятельности, осуществляемой в рамках других форумов.

Заключение

Как отметил Генеральный секретарь ООН К.Аннан в своем докладе 2000 года. “… С окончанием конфронтации и выходом Совета Безопасности из порожденного холодной войной паралича десятилетие 90-х годов стало пиком активности Организации Объединенных Наций”18 .

На нынешнем этапе важно закрепить роль ООН в качестве центрального механизма коллективного регулирования международных отношений, подтвердить уставные прерогативы Совета Безопасности. Именно эти задачи ставит перед собой российская внешняя политика в отношении будущего ООН в целом. Элементы российского подхода к данной проблеме нашли свое отражение в итоговом документе Саммита тысячелетия19, состоявшегося в Нью-Йорке 6—8 сентября 2000 г. Этот документ должен определить стратегическую перспективу развития системы ООН в XXI веке.

Опыт истории показывает, что степень эффективности ООН всегда находилась, и на данном этапе находится, в прямой зависимости от политики входящих в нее государств, от соблюдения ими положений Устава. Всякий раз, когда члены ООН могли совместными усилиями претворять в жизнь основные требования Устава, Организация подтверждала свою способность служить интересам мира, безопасности и стабильности на планете.

В условиях прекращения “холодной войны” и установления политического диалога и доверительных отношений между бывшими идеологическими противниками есть все предпосылки для упорядочения и совершенствования деятельности Организации Объединенных Наций в целом и ее Совета Безопасности, в частности, а также осуществления уставных целей ООН в полном объеме и надлежащим образом для создания действительно всеобъемлющей системы международной безопасности.

--------------------------------------------------------------------------------

1 См.: Бутрос-Гали Б.. Повестка дня для мира. Изд. 2-е. Нью-Йорк, 1995. С.5.

2 Бутрос-Гали Б. Доклад о работе Организации за период с сорок седьмой до сорок восьмой сессии Генеральной Ассамблеи. Нью-Йорк, 1993. C.96.

3 Международная безопасность и разоружение. Ежегодник СИПРИ — 1994. М., 1994. С. 8.

4 См.: United Nations Security Council. UN DPI. NY., 1998. P. 10.

5 Cм.: Дос. UN. A/AC.182/L.104 и A/AC.182/L.104.Rev.l.

6 См.: Выступление Постоянного представителя Российской Федерации при ООН С.В.Лаврова на сессии Спецкомитета по Уставу ООН и усилению роли Организации. Нью-Йорк, 12 апреля 1999 г.

7 С документом можно ознакомиться на веб-сайте: http://www.un.int.russia

8 См.: Доклад Специального комитета по Уставу Организации Объединенных Наций и усилению роли Организации. Генеральная Ассамблея. Официальные отчеты. Пятьдесят пятая сессия. Дополнение № 33 (А/55/33). С. 24.

9 cм.: The Blue Helmets: A Review of United Nations Peace-keeping. UN DPI. N.Y.,1996.

10 Аннан К. Обновление Организации Объединенных Наций: программа реформы. Доклад Генерального секретаря на 51-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН. Док. UN. A/51/950. С. 22.

11 Роль Организации Объединенных Наций в поддержании международного мира и безопасности (На примере конфликта между Ираком и Кувейтом). Исследовательский центр по изучению Кувейта. M., 1999. С.16.

12 Lee R.S. Rule-Making in the United Nations:Оpinio Commutatis // International Law & Politics. 1995. Vol.27. P. 571.

13 См.: Дос. UN. А/АС.182/L.89.

14 Cм.: Дос. UN. A/AC.182/L.89/Add.l и А/52/33.

15 См.: Doc. Un. A/AC.182/L.89/Add.2 и Corr.l.

16 См.: Doc. Un. A/AC. 182/L. 100.

17 См.: Doc. Un. A/AC. 182/L. 100/Rev.l.

18 Annan K. “We, the Peoples”: The Role of the United Nations in the 21st Century. UN DPI. N.Y, 2000. P. 48.

19 С текстом итогового документа Саммита тысячелетия можно ознакомиться на веб-сайте ООН: http://www.un.org.

Совет Безопасности ООН и современный мир

NEW МЕЖДУНАРОДНОЕ ПРАВО

Меню для авторов

Добавить статью

Редактировать работы

Зарегистрироваться

Полезные ссылки

Искать похожие?

Скачать мультимедию?

ССЫЛКИ ДЛЯ СПИСКА ЛИТЕРАТУРЫ

По стандарту ВАК Республики Беларусь

По ГОСТу Российской Федерации

URL для сайта, блога (постоянный обратный адрес данной страницы)

ПАРТНЁРЫ БИБЛИОТЕКИ рекомендуем!

ОБРАТНО В РУБРИКУ?

МЕЖДУНАРОДНОЕ ПРАВО НА LIBRARY.BY

Пн	Вт	Ср	Чт	Пт	Сб	Вс
01	02	03	04	05	06	07
08	09	10	11	12	13	14
15	16	17	18	19	20	21
22	23	24	25	26	27	28
29	30