Выходящий с 1958 г.¹ в Варшаве ежеквартально журнал "Z pola walki" ("С поля борьбы") специально посвящен вопросам истории польского и международного рабочего движения. Вместе с тем журнал освещает на своих страницах все важнейшие проблемы новой и новейшей истории, методологии истории, историографии и источниковедения. До середины 1971 г. журнал являлся органом Института истории партия при ЦК ПОРП; с середины 1971 г. он орган вновь созданного Института истории польского рабочего движения Высшей школы общественных наук при ЦК ПОРП.

Начало второго десятилетия существования журнала совпало с двумя важными годовщинами, отмечавшимися в 1968 г., - 50-летием воссоздания независимого Польского государства и 50-летием со дня образования Коммунистической партии Польши. Оба эти юбилея заняли, естественно, большое место в общественной жизни польского народа и нашли отражение в работах польских историков² .

Видимо, не только полувековой юбилей восстановления независимости Польши, но и сами процессы становления нового, социалистического сознания определяли огромную популярность проблемы нации и государства. С середины 60-х годов эта проблема постепенно занимала все большее место на страницах польских изданий. Стремясь углубить анализ важнейших вопросов новейшей истории Польши, журнал "Z pola walki" провел ряд интересных дискуссий. В них, естественно, имело место столкновение достаточно далеких одна от другой точек зрения. Весьма наглядно это проявилось при обсуждении вопроса о значении для рабочего класса возникновения в 1918 г. независимого Польского государства (1968, N 3).

Х. Зелиньский, докладом которого была начата дискуссия о событиях 1918 г., отметил трудность выяснения роли рабочего класса ввиду его значительной неоднородности на землях, оказавшихся в составе независимой Польши. Эта неоднородность вытекала из различных уровней развития отдельных частей страны, различного опыта отрядов пролетариата, находившихся на землях, ранее принадлежавших Германии, Австро- Венгрии или России, а равно и национальной неоднородности рабочего класса межвоенной Польши. Эти черты структурного характера дополнялись глубоким политическим расколом рабочего класса, более глубоким, как полагает Х. Зелиньский, чем раскол рабочего класса, например, в Германии или Италии. Одна из важнейших линий размежевания в польском рабочем движении была связана с отношением к революционной России. При этом в отличие от рабочего класса других европейских стран рабочий класс Польши находился, по мнению автора, перед выбором "между собственной нацио-

¹ Обзор журнала за 1958 - 1959 гг. см. "Новая и новейшая история", 1960, N 5.

² См. H. Jabloiiski. Rewolucja Pazdziernikowa a sprawa niepodlegiosci Polski. Warszawa. 1967; "Historia polskiego ruchu robotniczego 1864 - 1964". T. 1. 1864 - 1939. Warszawa. 1967; Fr. Swietlikowa. Komunistyezna Partia Robetnicza Palski. 1918 - 1923. Warszawa. 1968; M. Meglicka. Prasa Komunistycznej Partii Robatniczej Polski. 1918 - 1923. Warszawa. 1968; Wl. Kuszyk. Walki klasowe na wsi polskiej 1918 - 1919. Warszawa. 1968; J. Danielewiez. Ruchy rewolucyjne na Lubclszczyznie w 1918 - 1923. Lublin. 1968, и др.

стр. 166

нальной родиной" и "отчизной международного пролетариата". Идея Советов, считает он, оказалась чуждой польскому рабочему классу и потому, что она "не отвечала польской исторической традиции, и потому, что она не была оригинальной, своей концепцией высшей государственной власти; она возникла на основе заимствования", причем из страны - участницы разделов Польши (1968, N 3, стр. 54). Выбор между "своей отчизной" и "отчизной международного пролетариата" приобретал особую остроту в связи с войной Польши против Советской России. Было бы удивительно, продолжал Х. Зелиньский, если бы после многих десятков лет чужеземного господства рабочий класс сразу же занял отрицательную позицию в отношении национального государства лишь ввиду его несоциалистического характера. Кроме того, новому государству в первую пору его существования были свойственны черты парламентарной демократии, идеи которой в ту пору влияли на значительное большинство рабочего класса.

С. Стемборовский, критикуя один из главных тезисов Х. Зелиньского - "все, что служило всей нации и перспективе, относящейся к ее развитию, служило тем самым рабочему классу), - обоснованно отметил, что тем самым теряется представление о классовых функциях государства, о том, что с самого своего возникновения складывавшееся в 1918 г. независимое Польское государство развивалось в направлении, соответствовавшем интересам имущих классов, которым огромную поддержку оказали реформистские элементы. Эти последние стояли на позиции борьбы лишь за независимое буржуазно- демократическое государство, тогда как коммунисты стремились и к социальному освобождению рабочего класса и всех трудящихся. Идея Советов вовсе не была чужда польскому рабочему классу, - более того, она была связана с его революционной борьбой еще в 1905 - 1907 гг., с его стремлением создать Польшу без помещиков и капиталистов, получившим огромную жизненную силу под влиянием победы социалистической революции в России. З. Щигельский также отверг попытку представить Советы как органы, якобы чуждые традициям и национальному польскому духу, и показал, что Советы, существовавшие в Польше в 1918 - 1919 гг., сыграли огромную роль, собирая силы рабочего класса и вынуждая правящие круги к проведению ряда прогрессивных мер. Ю. Ковальский отметил, что с Советами была связана великая историческая перспектива и что противопоставление "сейм или Советы" было "не только противопоставлением между тем, что свое, я тем, что чужое, но и противоречием между преобразованиями буржуазно-демократического типа, которые вместе с национальным освобождением представляли тогда огромный шаг вперед, и преобразованиями социалистического типа, для которых не созрела ситуация и сами массы" (стр. 71).

Обоснованные возражения многих участников дискуссии вызвало выступление М. Дроздовского, утверждавшего, что Коммунистическая партия Польши (КПП) не связывала классовые задачи с задачами общенациональными, и пытавшегося поставить под сомнение тезис Х. Зелиньского о преобладании в экономическом развитии межвоенной Польши периодов кризисов и депрессий, о том, что положение национальных меньшинств - украинцев, белорусов, евреев и др., - было в буржуазно-помещичьей Польше худшим, чем в предшествующий исторический период. Е. Томашевский, подчеркнув, что в конкретных условиях 1918 г. значительная часть рабочего класса поддержала складывавшееся государство, отметил, что это, однако, не исключало исторической возможности иного решения национального вопроса и иного пути создания Польского государства. Далее им же было отмечено, что вопреки утверждениям М. Дроздовского образование Польского государства вовсе не оказало положительного влияния на экономическое положение польского рабочего класса и что нет никаких оснований говорить о каком-либо улучшении положения рабочих, принадлежавших к национальным меньшинствам. Словом, дискуссия на страницах журнала "Z pola walki" обнаружила весьма существенные расхождения во взглядах на многие коренные вопросы образования и развития межвоенной Польши.

Гораздо большее единство суждений проявилось в дискуссии, проведенной журналом в связи с 50-летием КПП (1968, N 4). Участникам дискуссии предлагалось поделиться своими соображениями о роли и месте КПП в истории польского рабочего движения. Журнал опубликовал шесть выступлений по этому вопросу. Ю. Хлебовчик отметил, что все то, что в исторической литературе обычно принято называть "люксембургианством" в национальном вопросе, вовсе не сводится к взглядам Р. Люксембург и

стр. 167

близких к ней деятелей - эти взгляды сложились ранее, чем началась деятельность Р. Люксембург, и были типичны для значительной части левых во всем II Интернационале. Стратегическая и тактическая линия КПП в начале ее деятельности определялась уверенностью в реальной возможности и непосредственной перспективе развертывания социалистической революции" на всем европейском континенте или большей его части. Между тем общественно-политическое развитие ряда стран Центральной Европы выдвигало на первый план национально-освободительные задачи. Лозунги же КПП, рассчитанные на непосредственную победу социалистической революции, в начальный период существования партии изолировали ее от других политических направлений и группировок, считает Ю. Хлебовчик. Только в 30-е годы, в условиях борьбы за реализацию концепции широкого народного фронта, КПП вышла, наконец, на верный путь, продолжением которого в годы гитлеровской оккупации стала деятельность Польской рабочей партии (ППР).

Е. Хольцер подчеркнул, что до установления гитлеровской диктатуры КПП с полным основанием видела в буржуазно-помещичьей Польше один из главных и наиболее опасных антисоветских очагов. Это определяло враждебное отношение КПП ко всем политическим силам в Польше, даже оппозиционным по отношению к существовавшему режиму, если эти силы поддерживали основы антисоветской внешней политики Польши. Он обратил внимание на необходимость рассмотрения всех этапов деятельности КПП в определенной исторической обусловленности. То, что КПП, отметил Ю. Ковальский, как и другие коммунистические партии, возникшие сразу же после Октябрьской революции, добивалась свержения капиталистического государства и замены его диктатурой пролетариата, не только противопоставляло ее всем другим политическим партиям, но в условиях Польши - только что восстановленного государства - позволяло, используя к тому же незрелость некоторых теоретических позиций КПП, представлять эти позиции как вообще враждебные польской государственности в любой ее форме. Но в действительности это была враждебность к данному государству, она диктовалась тем, указывает Ю. Ковальский, что сложившееся государство носило антинародный характер, проводило политику национального гнета и захватов, стояло на противоречивших жизненным интересам польской нации антисоветских позициях. Все это определило органическую слабость межвоенной Польши и ее трагедию в 1939 году. Именно КПП выступила в 30-е годы наиболее смелым и последовательным защитником суверенитета Польши, выдвигая задачи радикально-демократических преобразований внутри страны и активной защиты ее независимости на основе коллективной безопасности и союза с СССР. Многие ошибки КПП, заметные в исторической перспективе, в общем балансе деятельности партии отступают далеко на задний план в сравнении с защитой ею интересов трудового народа и подлинных интересов страны. Не удивительно, что, несмотря на исключительно сложные условия постоянных преследований и деятельности в глубоком подполье, КПП, получившая на выборах в сейм в 1922 г. лишь 132 тыс. голосов, в 1928 г. собрала уже более 900 тыс. голосов. Ю. Ковальский на основе анализа результатов этих выборов доказывает, что КПП пользовалась наибольшей поддержкой в округах с однородным польским населением и была прежде всего партией польских трудящихся масс, хотя в силу своего интернационализма и пользовалась немалым влиянием и на Западной Украине, и в Западной Белоруссии, и т. д.

Х. Слабек свое выступление в основном посвятил анализу изменений политики КПП в отношении крестьянства³ . А. Тыменецкая обратила внимание на существенные недостатки в изучении истории КПП, проявившиеся в последние годы. На смену типичным для 50-х годов прямолинейным и односторонне положительным оценкам всего пройденного партией сложного пути, не обошедшегося без ряда просчетов и упущений, сектантских и других неверных тенденций, пришли работы, которым присущи искусственное раздувание допускавшихся партией ошибок, попытки умалить значение ее политической линии, обеспечившей ее преемницам - ППР и Польской объединенной рабочей партии (ПОРП) - руководящую и направляющую роль в создании и развитии народной Польши. "Попытки подрыва научной оценки деятельности КПП, вытекающие из тен-

³ Вопросу о политике рабочего класса в отношении крестьянства посвящена значительная часть статьи Х. Слабека, в которой рассматриваются общественные преобразования в народной Польше. H. Slabek. Przeobrazenia spoleczne w Polsce Ludowej. "Z pola walki", 1969, N 2.

стр. 168

денции реабилитации буржуазных группировок, - подчеркнула А. Тыменецкая, - являются по сути дела составным звеном ревизионистской деятельности"; они связаны с направленными против КПП и "не имеющими научного значения попытками представить ППС как партию народа" (стр. 167 - 168)⁴ .

Х. Зелиньский остановился на вопросе о состоянии историографии КПП. Несмотря на то, что КПП наиболее последовательно ориентировала польский народ в направлении социализма и народной Польши, в научных работах ее деятельность отражена все еще весьма схематично, упрощенно. Центр тяжести ряда исследований лежит в освещении внутрипартийной, фракционной борьбы; история КПП, отмечает Х. Зелиньский, рассматривается в них в отрыве от международного коммунистического движения, истории Коминтерна; в них обходится тот факт, что хотя КПП зачастую не находила правильного сочетания стратегических конечных задач с конкретной программой ближайших действий, реально лишь, одна она связывала последовательные стремления рабочего класса Польши к победе социализма с борьбой за повседневные требования трудящихся масс и демократизацию страны еще в рамках буржуазного строя.

Многие вопросы, поднятые во время проведенных журналом дискуссий, посвященных 50- летию восстановления независимости Польши и 50-летию образования КПП, а также дискуссии о неотложных задачах изучения истории рабочего движения (1968, N 2), были детально рассмотрены в ряде опубликованных на страницах "Z pola walki" исследовательских статей. Подробный обзор литературы о КПП, вышедшей в народной Польше, поместил в журнале Х. Малиновский (1969, N 1), истории разработки программы КПП посвящена статья Ю. Ковальского (1970, N 2), легальной издательской деятельности партии, которой удалось в 1932 - 1936 гг. издать 4 тома (в 5 книгах) избранных сочинений В. И. Ленина, - статья К. Долиндовской (1970, "N 4); немало интересных статей и публикаций журнала посвящено героической борьбе коммунистов в межвоенной Польше. В статье "К вопросу о роспуске КПП" (1968, N 3) М. Малиновский на основе тщательного изучения ряда уникальных документов рассматривает обстоятельства, приведшие к принятому Коминтерном весной 1938 г. трагическому решению о роспуске КПП. Автор устанавливает отношение ряда деятелей партии, находившихся как в стране, так и за ее пределами, к этому решению, которое привело не только к организационному, но и к идеологическому кризису польского рабочего движения. Выход из этого кризиса, пришедшегося на самый драматический период в новейшей истории Польши, обозначился с созданием в январе 1942 г. подпольной ППР.

История ППР занимает немалое место в журнале. Первым месяцам строительства подпольной партии и деятельности ее руководства, проходивших в сложных условиях гитлеровской оккупации, борьбы с польским реакционным подпольем и отсутствия идейно-политического единства у революционного авангарда и широких антифашистских кругов посвящена статья того же М. Малиновского (1971, N 4). Е. Павлович в статье о программной декларации ППР "За что мы боремся?" (1968, N 4), принятой в ноябре 1943 г., пишет о том, как складывалась политическая концепция партии, определявшая ее задачи в борьбе за национальное и социальное освобождение, и как формировались идеи нового общественно-политического устройства Польши, сыгравшие огромную роль в сплочении вокруг рабочего класса всех демократических и подлинно патриотических сил. О строительстве подпольной ППР, о связанных с ее идейно- политическим развитием организационных формах деятельности, персональном составе руководства партии, функциях отдельных членов ЦК и его секретариата говорится в насыщенной материалами статье М. Вилюш (1970, N 3). С тем, как вырабатывался, уточнялся и распространялся первый документ руководящего органа новой народной власти - знаменитый Июльский манифест Польского Комитета Национального Освобождения, приступившего к деятельности на освобожденной Советской Армией и Войском Польским территории, знакомит статья Э. Ольшевского (там же), внутренние и внешние предпосылки образования народной власти в Польше анализирует В. Гура (1969, N 2). В ряде других статей того же автора ставятся весьма важные вопросы о характере и ходе развития народно-демократической революции в Польше и в других европейских социалистических странах, о процессе превращения ППР в массовую партию,

⁴ Обстоятельный разбор ревизионистских и других попыток искажения истории КПП см.: L. Krzemien. Spor o dziedzictwo ideowe KPP. Warszawa. 1970.

стр. 169

о преодолении раскола польского рабочего движения и создании ПОРП на идейных и организационных принципах марксизма-ленинизма. Рассматривая эти сложные вопросы, В. Гура нередко выдвигает и спорные положения. Например, стирая грань между гегемонией пролетариата и его диктатурой, он в полемике с С. Завадским⁵ и рядом других исследователей утверждает, что в Польше установление народной власти в июле 1944 г. уже соответствовало установлению диктатуры пролетариата (1968, "N 2, стр. 180 - 182).

На страницах журнала освещаются и другие узловые вопросы истории Польши, польского рабочего движения. В суммарном виде с этими вопросами знакомят обстоятельные историографические обзоры Б. Радляка - о состоянии изучения в Польше и в СССР истории польской социал-демократии (1969, N 1), А. Пшигоньского - об изучении истории ППР в период оккупации (1969, N 2), В. Гуры и Н. Коломэйчыка - о проблемах истории ППР периода народной Польши (там же) и другие.

История Польши, польского рабочего движения рассматривается в журнале, как правило, в тесной связи с общим ходом исторического развития, мирового революционного процесса. Попытка синтеза путей развития польского и международного рабочего движения была предпринята в статье Т. Данишевского (1968, N 1). Автор, в частности, подчеркивает, что такие выдающиеся деятели польской социал-демократии, как Р. Люксембург и Ю. Мархлевский, принимая деятельное участие в немецком рабочем движении, способствовали упрочению левых во II Интернационале. Об этом рассказывается также в статьях М. Вальденберга, посвященных полемике Р. Люксембург с Е. Каутским (1968, N 1; 1969, N 3); об этом же свидетельствуют относящиеся к 1901 - 1915 гг. письма Р. Люксембург к Ф. Мерингу, впервые увидевшие свет на страницах журнала (1969, N 1). В связи с исполнившимся в марте 1971 г. столетием со дня рождения Р. Люксембург журнал опубликовал ряд посвященных ей статей и стенограмму состоявшейся в редакции в октябре 1970 г. дискуссии об идеологических спорах вокруг оценки ее роли в польском и международном рабочем движении (1971, N 1). Принявшие участие в дискуссии Ф. Тых, М. Жыховский, В. Булат, Я. Канцевич и другие, сопоставляя сильные и слабые стороны в деятельности Р. Люксембург, убедительно раскрыли ее огромный вклад в борьбу против реформизма и социал-шовинизма во II Интернационале, в защиту и развитие идей научного коммунизма. Своего рода итогом многочисленных и разнообразных по характеру статей и материалов, опубликованных журналом в связи со 100-летием выдающейся революционерки, явилась статья Р. Градовского "Роза Люксембург - теоретик и деятель международного рабочего движения" (1971, N 3).

100-летию со дня рождения В. И. Ленина был посвящен специальный номер журнала (1970, N 1). В нем опубликованы хорошо документированные, в ряде случаев содержащие новые данные, статьи М. Меглицкой о В. И. Ленине и польских коммунистах в III Интернационале, М. Вальденберга - о ленинской критике идеологии социал-демократизма в послеоктябрьский период и другие. Статьи весьма удачно дополнило сообщение М. Мрочковского о том, как в межвоенной Польше отмечались ленинские годовщины и дни трагической гибели К. Либкнехта и Р. Люксембург - дни "трех Л". В номере помещена стенограмма проведенной журналом дискуссии на тему "Ленин - революция - Польша", участниками которой были Ф. Тых, Я. Собчак, Л. Смосарский, Я. Томицкий, Т. Сероцкий и другие польские историки. Ими были обсуждены многие аспекты влияния ленинских идей на польское рабочее движение. Во время дискуссии были высказаны некоторые спорные, а в отдельных случаях и ошибочные положения. Среди последних - утверждение В. Булата о том, что польский вопрос являлся в России "доменом реакционного панславизма", что прогрессивные круги русского общества видели в польском патриотизме "попытки воскресить консервативно-шляхетские ирредентистские традиции", что после 1861 г. "в России польский вопрос стал в политической революционно-демократической мысли белым пятном" (стр. 155 - 156) и т. п. Подобные суждения находятся в полном противоречии как с давно известными фактами, так и с содержанием ряда работ, опубликованных в последние годы ⁶ . Непосредственно

⁵ Cp. S. Zawadzki. Charakter i etapy rozwoju rewolucji ludowodemokratycznej w Polsce. "Z pola walki", 1966, N 4.

⁶ См., например, Ю. З. Полевой. Зарождение марксизма в России. М. 1959; "Революционная Россия и революционная Польша (вторая половина XIX в.)". М.

стр. 170

к ленинской тематике примыкают помещенные в журнале статьи В. Топорович о создании Коминтерна (1969, N 1), А. Еоханьского - о создании Профинтерна (1969, N 4), Б. Дымека - о Крестьянском Интернационале (там же) и другие. В основном ленинской тематике посвящены опубликованные в журнале статьи советских авторов: Р. А. Ермолаевой - о связях Ленина в 1897 - 1900 гг. с польскими ссыльными революционерами (1968, N 2); И. С. Яжборовской и Я. Б. Шмераля - о роли Ленина в международном рабочем движении (1969, N 4); А. Я. Манусевича - о Ленине и польской социал-демократии в 1912 - 1914 гг. (1970, N 1); М. В. Искрова - о Ленине и проблемах современного рабочего движения (1970, N 2). Кроме того, журнал опубликовал статьи еще двух советских историков: И. А. Бах - о К. Марксе как руководителе I Интернационала (1968, N 2) и Г. Б. Гарибджаняна - о польско-армянских революционных связях в XIX - начале XX в. (1971, N 3).

Серьезное научное и политическое значение имела проведенная журналом в феврале 1970 г. дискуссия на тему "Интернационализм - патриотизм - национализм в истории польского рабочего движения" (1970, N 2). Дело в том, что среди некоторых чуждых социализму веяний, давших себя знать в народной Польше в конце 60-х годов, особо заметными стали националистические тенденции. Иногда они проявлялись в повторении старых идеек "об особенности и исключительности польского народа", выражающейся в том, что сознание национальной общности у него якобы превалировало над социальными противоречиями; иногда националистические тенденции приобретали еще более утонченные и опасные формы, когда, например, утверждалось, будто "чувство классового антагонизма может затруднить осознание общенациональных интересов и превратиться в космополитизирующее сознание" и т. п.⁷ . Естественно, что современный национализм выступает не в обнаженном виде, а пытается присвоить себе монополию на патриотизм и даже не отказывается от словесных признаний интернационализма. Оживлению национализма способствовали как усиление националистической агитации из-за рубежа со стороны различных антикоммунистических центров, так и происки псевдолевых и правооппортунистических элементов.

С. Вроньский в докладе, открывшем дискуссию, подчеркнул, что пролетарский интернационализм составляет неотъемлемую часть марксизма-ленинизма и зиждется на объективно действующих основах. В своем историческом развитии конкретные формы проявления интернационализма меняются в соответствии с общим ходом революционного движения. Серьезные заслуги в борьбе за пролетарский интернационализм принадлежали Коминтерну. Возникновение мировой социалистической системы создало условия для формирования социалистических наций и придало новые функции интернационализму социалистических стран. Выступая в дискуссии, Е. Вятр показал, что в Польше XIX в. процесс отделения пролетарского сознания от буржуазного был неразрывно связан с борьбой против национализма. Ю. Хлебовчик отметил, что интернационализм не противоречит патриотизму, но несовместим с национализмом. Ф. Тых, Б. Радляк, Ж. Корманова, М. Турлейская и другие участники дискуссии остановились в своих выступлениях на конкретно-историческом развитии интернационализма и патриотизма в деятельности польской социал-демократии, ППС-левицы, КПП, ППР, ПОРП. Противоположное направление в польском рабочем движении, развивавшееся под знаком реформизма, национализма, как отмечали выступавшие, в реальной действительности пришло к попранию не только интернационализма, но и патриотизма, к попранию как классовых, так и национальных интересов трудящихся.

Тому, как благодаря политическому курсу ППР слились в органическое целое социальные интересы пролетариата со строительством новой польской государственности, основанной на подлинных национальных интересах польского народа, на союзе и дружбе с СССР, посвящены многие статьи и материалы журнала. Особого внимания заслуживают при этом помещенные в N 3 за 1971 г. выступления участников дискуссии о концепциях ППР и ППС по вопросам путей, методов и форм строительства социализма в Польше в период, непосредственно предшествовавший преодолению раскола в поль-

1967, Т. Г. Снытко. Русское народничество и польское освободительное движение 1865 - 1881. М. 1969; "Исследования по истории польского общественного движения XIX в. - начала XX в.". М. 1971, и др.

⁷ См. J. Szewczyk. Patriotyzm i internacjonalizm na Jamach tygodnikow centralnych. "Zeszyty Prasoznawcze" (Krakow), 1968, N 2.

стр. 171

ском рабочем движении и образованию в 1948 г. ПОРП. В выступлении ряда участников дискуссии были высказаны весьма односторонние оценки влияния внешних факторов на процессы, приведшие к появлению ПОРП, на самый характер этих процессов. Существенные коррективы в эти оценки внес в своих "Замечаниях о текущих проблемах научных исследований в области истории Польской рабочей партии" Н. Коломэйчык (1971, N 4). Отметив слабую изученность истории ППР и ППС в 1947 - 1948 гг., он решительно выступил против скороспелых и субъективистских оценок событий 1948 г., имевших такой выдающийся результат, как создание ПОРП.

Не меньшее внимание, чем статьям и дискуссиям, в журнале уделяется рецензированию исторической литературы. Как примеры научной взыскательности, защиты принципов марксистско-ленинской науки и широты оценок могут быть названы отклики на вышедшую в 1964 г. в Вене книгу Г. Моммзена о социал-демократии и национальном вопросе в многонациональной Габсбургской монархии (1968, N 1) или рецензия на книгу М. Дроздовского о рабочем классе Варшавы в 1918 - 1939 гг. З. Щигельского (1969, N 4), доказывающего объективизм, эклектизм и вольное обращение автора рецензируемой книги с материалом. Опубликованный в том же номере журнала ответ М. Дроздовского свидетельствует о том, что автору книги не удалось опровергнуть критические суждения рецензента. Постоянно в поле зрения журнала находится советская историческая литература. Так, из 49 рецензий, опубликованных журналом в 1970 г., 16 посвящено советским изданиям; в 1971 г. работы советских авторов рассматриваются в 7 рецензиях.

Очень основательно представлен в журнале биографический жанр. Хорошо документированные биографические статьи знакомят с деятелями, вошедшими в историю польского рабочего и национально-освободительного движения. В журнале систематически печатаются архивные материалы, воспоминания, научная хроника, списки исторических работ, выходящих на всех европейских языках.

Многогранная научная и организационная деятельность журнала способствует мобилизации исследователей на разработку актуальных проблем польского и международного рабочего движения, на дальнейшее развитие марксистско-ленинской исторической науки в народной Польше.