М. Высшая школа. 1980. 415с.

Выход "Историографии античной истории" ¹ является примечательным событием в советской исторической науке. В то время как все другие разделы отечественной и всеобщей истории имеют обобщающие труды по истории "своей" науки, советское антиковедение до сих пор не располагало такого рода работой. Издана она как учебное пособие, но заинтересует не только студентов и аспирантов, но и преподавателей вузов и научных работников.

Пособие состоит из введения, десяти глав и заключения; оно снабжено указателем имен. Во введении освещается ряд принципиально важных вопросов: дано определение историографии как одной из дисциплин в системе исторических наук, выявлен объект ее изучения, показана специфика историографии античности в системе историографии, приведены основные виды источников с особым акцентом на труды классиков марксизма-ленинизма, выработана периодизация, на основании которой ведется все последующее изложение.

Авторы освещают уровень науки того или иного периода и ее основные концепции, на основании анализа конкретного материала стремятся раскрыть интеллектуальную атмосферу эпохи, выяснить характер исторических представлений. Удачно написаны введения к главам, прослежена источниковая база каждого конкретного периода, даны обзоры археологических исследований и их значение для развития антиковедения, отмечена источниковедческая работа и ее уровень, указаны основные периодические и справочные издания. Авторы стремятся отразить состояние антиковедения не только в ведущих странах Европы и в США, но и в Австрии, Бельгии, Греции, Голландии, Испании, Швеции. Это тем более важно, что именно они дали ряд крупных исследователей античности, таких, как П. Бош-Гимпера (Испания), Я. Кордатос (Греция), М. Нильссон (Швеция) и т. д.

Центральной является проблема уровня и характера современной науки об античности. Поскольку своими корнями она уходит не только в первую треть XIX в. (эпоху возникновения этой дисциплины), но и в гораздо более ранний период Ренессанса, оформившего интерес общественной и научной мысли к светской истории общества, то вполне естественно, что авторы предваряют центральные главы обзором историографии всего ее предшествующего пути. При этом они руководствуются принципом исторического подхода к такому сложному историко- культурному феномену, каким является историография. Особое место отведено возникновению марксистской концепции истории. Изложение античной проб-

¹ Авторы: Г. А. Кошеленко, В. И. Кузищин, И. Л. Маяк, А. И. Немировский, Э. Д. Фролов, А. С. Шофман. Редколлегия: В. И. Кузищин (отв. ред.), Г. А. Кошеленко, И. Л. Маяк, И. А. Гвоздева.

стр. 142

лематики в трудах К. Маркса и Ф. Энгельса свидетельствует об их стабильном и глубоко органичном интересе к истории и культуре Греции и Рима.

Тщательному анализу подвергнуты основные концепции буржуазной историографии античности до 1917 года. При разборе позитивистской историографии утверждается мысль о том, что "буржуазный историзм второй половины XIX в. сохранял много положительных черт" (с. 138), поскольку его сторонники поддерживали идею прогресса, с антимодернизаторских позиций занимались построениями концепции античного рабства, глубоко изучали различные виды источников (Т. Моммзен, Фюстель де Куланж, А. Валлон и др.). Вместе с тем авторы справедливо подчеркивают, что позитивистам как носителям идеалистического мировоззрения не было дано вскрыть "закономерности развития греко-римского мира, а страх перед все более распространяющимся марксистским научным мировоззрением привел многих из них на путь гиперкритицизма и модернизации исторических событий" (там же).

Кризис буржуазной антиковедческой мысли начала XX столетия проявился в появлении многочисленных течений и систем: неокантианства, выразившего себя в возрождении на новой ступени циклизма; социал-дарвинизма, как апологетики "достойнейших" представителей общества; психологической школы, сутью которой являлась в конечном счете модернизаторская идея расчлененности общества и его культуры. Оценивая русскую историографию этого периода, авторы пособия показывают, что и ей не удалось избежать тех противоречий и крайностей, в которые так часто впадало современное ей буржуазное антиковедение Запада.

Специальная глава отведена разбору зарубежной историографии античности межвоенного времени. Одной из особенностей ее развития является процесс размежевания, который произошел между либеральным направлением антиковедов, стремившихся (в лице основателя этико- политической исторической школы Б. Кроче) к возрождению позитивистских и гегельянских принципов в исследовании, и ярко выраженным реакционным течением, породившим фашистскую интерпретацию исторического процесса с точки зрения расизма, геополитики и презентизма (О. Шпенглер, Э. Корнеман, И. Фогт и др.). Особое место отведено в главе прогрессивным национальным историографиям: французской и итальянской, представители которых стремились опираться на конкретно-исторический материал и на принципы его объективного анализа.

Большое место занимает в книге анализ зарубежной исторической науки об античности послевоенного периода, в которой под влиянием сил мира и социализма, роста активности рабочего класса и его партий, подъема национально-освободительного движения, усиления либерально-демократических тенденций и распространения марксистско-ленинской методологии происходят важные изменения. Они состоят, как показывают авторы, в формировании сильного марксистского и близкого к нему направлений в антиковедении капиталистических стран, попытках возвращения к объективному исследованию исторического процесса (с. 323). Однако и авторы реакционных концепций стремятся во что бы то ни стало удержать свои позиции.

Весь конкретный материал VIII главы дается в русле противоборства этих двух направлений. Если в историографии первого послевоенного десятилетия "характерным было усиление реакционных тенденций, находивших свое выражение в распространении модернизаторских концепций, антидемократизма, в презрении к народным массам", то впоследствии "такие грубовульгаризаторские построения исчезают" (с. 249). Рождается антимодернистское направление, основным принципом которого становится стремление выявить специфику античности в ее экономике, социальной структуре, формах классовой борьбы и идеологии (М. Финли, Дж. Луцато, Э. Серени и др.).

Характеризуя становление советской историографии античности, авторы подчеркивают, что при всех заслугах русской дореволюционной науки не ее традиции определяли лицо и развитие советского антиковедения. Решающими факторами явились труды К. Маркса, Ф. Энгельса и В. И. Ленина, а также победа марксизма в области исторической науки СССР. В книге показана роль дискуссий, приведших к принятию концепции единства всемирно-исторического процесса развития общества взамен циклистских и диффузионистских взглядов. Советские историки поставили и решили такие важные вопросы, как проблема античной собственности и развития товарно-денежных отношений, рабства как экономической системы и социально-эконо-

стр. 143

мического организма, классов и классовой борьбы и ряд других. В настоящее время активно изучаются вопросы культуры и идеологии античной древности.

Полезной является сводка материалов по историографии античности европейских стран социализма. Здесь выявлена большая роль в ее развитии, равно как и в утверждении марксистско- ленинской концепции античной истории, советских ученых, которые щедро делятся опытом и активно участвуют в совместных с учеными социалистических стран исследованиях.

В целом книга написана на высоком общем уровне. Можно только пожалеть, что ряд направлений и теорий антиковедения нового и новейшего времени остался без необходимых определений: "школа анналов" во Франции, "культурническое направление" (сам термин вызывает сомнения), европоцентризм и даже гиперкритицизм. Некоторые направления желательно было бы представить подробнее. В частности, в пособии неоднократно ведется речь о неокантианстве как об одном из центральных направлений буржуазной историографии второй половины XIX в., однако нет его дефиниции, не показаны кредо и основные ветви. Другой ряд направлений буржуазной историографии выпал из соответствующих глав: романоцентризм, миграционизм, структурализм, диффузионизм, школа социальной истории США, неоэволюционизм. Возможно, следовало бы уменьшить число имен тех ученых, чьи работы не подвергаются анализу. Вызывает сожаление отсутствие библиографии или хотя бы списка основной литературы по периодам. Это необходимо в учебном пособии и уже стало нормой для современной советской учебной литературы.

Высказанные нами замечания лишний раз подчеркивают сложность той задачи, которая стояла перед авторским коллективом первого учебного пособия такого рода. В целом оно отличается тщательным отбором и детальным разбором практически всех основных направлений и концепций античной истории, а его выводы хорошо аргументированы.